Марина вздрогнула, услышав резкий звон будильника. Она снова не выспалась — всю ночь утешала капризничающего Мишу. Да и сны не давали покоя… Уже прошло полгода с тех пор, как не стало Серёжи, а она всё ещё просыпалась в слезах, будто беда случилась только вчера.
— Мы справимся, мой хороший, — прошептала она, наклоняясь к кроватке сына и поглаживая его по щеке.
И справляться ей приходилось одной. После похорон свекровь тяжело перенесла утрату и, погрузившись в депрессию, уехала к сестре. Родители Марины давно развелись и жили каждый своей жизнью, а подруги, как ни старались вначале помогать, со временем растворились в собственных заботах и семьях.
Тем утром Марина впервые решилась выйти в парк с коляской. Октябрь удивлял теплом, и солнце, играя сквозь жёлтую листву, казалось особенно ласковым.
— Гляди, Мишенька, как листики кружатся! — она попыталась поймать один кленовый и улыбнулась.
В этот момент её внимание привлёк пёс — крупный, серый, он сидел в стороне, внимательно наблюдая за ними. Его взгляд не был агрессивным, скорее — изучающим.
— Только ещё бродячих собак нам не хватало… — проворчала Марина, крепче сжав ручку коляски.
Однако пёс не подошёл, не шевельнулся — просто продолжал смотреть своими тёплыми, карими глазами.
На следующий день она вновь увидела его в парке. И снова он появился через день. Теперь он сопровождал их на расстоянии — не подходил близко, но и не терял из виду.
— Что за напасть такая? — всплеснула руками Марина, когда у подъезда её остановила соседка, тётя Валя.
— Мариночка, ты что, пса себе завела?
— Да не завела я! Он сам увязался.
Тётя Валя покачала головой:
— А мне кажется, он тебя охраняет. Вон как по сторонам всё высматривает.
И действительно — собака будто несла службу. Один раз, когда пьяный мужчина приблизился к коляске, он зарычал, предупреждая. А когда стая голубей взвилась прямо перед Мишей, напугав его, пёс мгновенно прогнал их.
Со временем Марина привыкла к его присутствию. Даже прозвище ему дала — Патрон. Уж больно он напоминал настоящего охранника.
— Будешь сосиску? — однажды спросила она, протягивая ему лакомство.
Пёс осторожно взял угощение, но есть не стал — отнёс подальше и аккуратно положил на землю.
— Гордячка ты… — с улыбкой произнесла Марина.
Но однажды всё изменилось.
Тот день выдался сырым и промозглым. С неба моросил дождь, и Марина спешила домой из поликлиники. Миша хныкал после прививки, и она старалась его успокоить.
— Терпи, малыш, мы почти дома…
Неожиданно Патрон резко сорвался с места и метнулся вперёд. В тот же миг над головой раздался хруст, и Марина в ужасе увидела, как с высоты падает огромная ветка. Она летела прямо на коляску.
Пёс успел. Он толкнул коляску в сторону, приняв удар на себя. Ветка с треском обрушилась, задев его лапу.
— Боже мой! — Марина в панике осматривала сына. К счастью, Миша был цел и только удивлённо смотрел по сторонам. — Патрон! Ты как?
Пёс хромал, но пытался встать в привычную стойку, будто ничего не случилось.
Марина, дрожа от страха, буквально затащила его в ближайшую ветклинику. Там, осмотрев пса, ветеринар — пожилой, с добрыми глазами — долго не мог отвести от него взгляда.
— Постойте-ка… я его знаю. Это не просто пёс. Это Грей, служебная собака. Его хозяин был кинологом, погиб при исполнении около года назад. С тех пор Грей никому не доверял и держался особняком…
Марина побелела.
— Погиб? Год назад?.. А его звали… Серёжа?
Ветеринар с удивлением взглянул на неё:
— Да, так и есть. Жена у него беременная оставалась…
Марина опустилась на ближайший стул. В ушах звенело.
— Серёжа… это был мой Серёжа…
Врач молча смотрел то на неё, то на пса. А Грей, тот самый Патрон, медленно подошёл и положил голову ей на колени, издав первый за всё это время тихий, жалобный всхлип.
В тот вечер домой возвращались втроём — Марина, Миша и уже не просто Патрон, а Грей. Официально и по-настоящему их собака.
— Знаешь, — сказала она позднее, гладя пса по голове, — ты нас нашёл. Ты оберегал нас. Это Серёжа тебя попросил, правда?
Грей вздохнул, не отводя взгляда от коляски, где тихо спал малыш.
Время шло. Миша сделал свои первые шаги, держась за тёплую шерсть верного друга. Первые слова были «мама» и «Гей» — выговорить «р» он пока не мог. Марина вернулась на работу, зная: дома её сын под самой надёжной защитой.
Соседи только и говорили:
— Видели, какая у Марины собака? Настоящее сокровище! Мальчишку как родного охраняет!
Но только сама Марина знала — он и есть родной. Потому что Грей выполнял последний приказ своего хозяина — оберегать семью.
Каждый год в день памяти они вместе навещают Серёжу. Миша несёт цветы. Грей садится у надгробия, замирая, как настоящий часовой. А Марина, сжав в руках букет, шепчет:
— Не переживай, родной. Мы под охраной. Самой верной и преданной.
И там, где-то в небесной дали, Серёжа улыбается, видя, что самые дорогие ему люди — под надёжной защитой.
