Она мяукала негромко, с надеждой — будто просила о помощи, но прохожие либо не слышали, либо делали вид, что не слышат. Щенок, съёжившийся от страха, вздрагивал каждый раз, когда рядом проходили люди, и в его глазах отражался ужас…
Каждое утро она проходила пять домов, чтобы дойти до стоянки, где всегда одно из такси подвозило её к офису. Она работала финансовым аналитиком, должность ответственная — приходилось консультировать компании, искать недочёты и оптимизировать процессы. Именно из-за такой загруженности личная жизнь постепенно стерлась до нуля. С утра — за компьютер, вечером — еле хватает сил добраться до кровати. И так — день за днём.
Но это — лишь фон. История — о другом.
Чтобы попасть на работу к восьми, нужно быть у остановки в семь тридцать. Фирма — в другом районе. Именно в тот день такси рядом не оказалось, и ей пришлось немного подождать. Она стояла, обхватив руками себя от ветра, и, словно по наитию, обернулась. Может, потому что ветер ворошил листву, а может, потому что почувствовала чей-то взгляд.
В узком пространстве между домами она увидела их: кошка серая, статная, и маленький дрожащий щенок, прижавшийся к ней. Кошка время от времени лизала малыша и оглядывалась на людей. Она тихо мяукала, но никто не реагировал. А щенок вздрагивал при каждом шаге прохожих и прятался под живот своей защитницы. Та старалась его успокоить, обвивая хвостом и зарываясь мордой в его бок.
Женщина порылась в сумке, достала большой бутерброд с сыром и ветчиной. Ветчину она положила рядом с кошкой, остальное — перед щенком. Тот вжался в асфальт и зажмурился. Кошка же лишь взглянула на женщину, мягко мяукнула и, не торопясь, сначала тронула её руку головой. А потом заслонила малыша собой и продолжила облизывать его, пока он, дрожа всем телом, ел кусочки угощения.
Она не заметила, как засмотрелась, пока не услышала раздражённый голос таксиста:
— Эй! Вы что, меня не слышите? Садитесь уже, поехали!
На следующий день она принесла им еду. В глубине души надеялась, что они будут на месте. И они были. Кошка радостно мяукнула, а щенок завилял хвостиком и заскулил. С тех пор она приносила им завтрак и вечером оставляла что-то вкусное.
В то утро шёл дождь. Она торопилась — день обещал быть напряжённым. Пробежав всё то же расстояние, она положила в их укрытие еду, погладила кошку и малыша. Поднявшись, встретила взгляд дворника.
— Развели тут! — раздражённо буркнул он. — А мне потом за этим срачом убирать. Уходите! — с этими словами он поднял метлу и замахнулся на животных.
Щенок жалобно пискнул и спрятался за кошку. Та выгнулась, как натянутая струна, закрыв его собой, и зажмурилась, готовясь к удару…
Женщина не помнила, как оказалась перед ними. Какой-то внутренний импульс подтолкнул её вперёд — ровно на траекторию удара. Метла со звоном ударила её по ноге и боку. Боль была острая, разрезающая. Она вскрикнула и инстинктивно закрыла лицо руками.
Дворник испугался и замер:
— Да вы что… Я не хотел! Простите… Не заметил…
Она его не слушала. Её внимание было на кошке и щенке. Кошка смотрела на неё с удивлением, а щенок выглядывал из-за спины матери и робко махал хвостом. Женщина опустилась, морщась от боли, и снова погладила обоих.
На работе начальница, увидев её с поцарапанной ногой и стрелками на капроне, ахнула:
— Что случилось?! Кто тебя так?
Узнав всё, схватилась за телефон:
— Сейчас же полицию вызову! Ударить женщину метлой?! Да он с ума сошёл!
— Не надо, — тихо сказала женщина. — Прошу, не стоит.
— Ты в своём уме? Это же нельзя прощать!
— Я и не прощаю. Я просто не хочу, чтобы он снова выгнал их. Пусть останутся.
— Тогда так, — решительно сказала начальница. — Завтра принесёшь их ко мне. Устроим их в приют. Очень хороший. Я лично знаю его директоршу. Вместе будут. Согласна?
— Хорошо, — кивнула женщина, хотя внутри у неё всё протестовало.
Всю ночь она не могла уснуть. Ей снилось одно и то же слово — приют. Она вздрагивала, вскакивала, и сердце грохотало в груди. Утром, не выспавшись, собрав еду, она вышла в серый мир холодного дождя.
Пять домов. Под дождём. Немного, но сегодня это было особенно тяжело. Она торопилась. Так и не приняв решения, положила еду, уже собиралась уходить…
Таксист сигналил, злился, выкрикивал что-то из окна. Она махнула рукой — мол, сейчас иду. И тут резкий порыв ветра вывернул зонт, и вдруг — душераздирающий крик кошки. Женщина выронила зонт, обернулась. Кошка подбежала и прижалась к её ногам.
— Ну что ты, малышка? Что такое? — говорила она, поглаживая её по мокрой шерсти. — Говорят, приют хороший… вы будете вместе… вас будут кормить…
Кому она это объясняла? Кошке? Щенку? Себе?
Себе. Конечно, себе…
Таксист яростно ударил по клаксону и тронулся с места. Через секунду грохот. Из-за угла вылетел грузовик и врезался в только что отъехавшее такси, вдавив его в стену…
Наступила зловещая тишина. До того мёртвая, что слышно было, как капли дождя бьются о лужи.
Потом — визг, крики, шум приближающихся сирен. Все бежали к аварии, а она — стояла.
Смотрела на кошку. Та села на мокрый асфальт, спокойно. Щенок подбежал к ней и уткнулся в бок. Оба посмотрели на женщину.
Она подняла зонт, вывернутый наизнанку, посмотрела в небо. Дождь стекал по лицу, обволакивая её кожу. Он не бил — он ласкал.
Она отбросила зонт. Сняла с себя плащ, положила рядом с кошкой и сказала:
— Лезьте. Мы идём домой.
Кошка кивнула. Аккуратно взяла щенка за шкирку. Женщина шла к своему дому, прижимая к груди плащ с двумя маленькими сердцами внутри.
А дождь всё шёл… И капли — солёные или дождевые — текли по её щекам.
Ноги и бок больше не болели. Совсем.
Она чувствовала биение жизней, что доверились ей. И впервые за долгое время — улыбалась.
А из подворотни дворник наблюдал и зло бурчал:
— Наверняка в полицию нажаловалась… Чтоб тебе… — и с отвращением сплюнул.
Пять домов. Ей оставалось пройти всего пять домов.
Пять шагов в новую жизнь.
Жизнь, где есть место теплу, состраданию и бесценным секундам настоящей человечности.
И дождь всё ещё лил. Как будто это ангелы плакали. По нам. По нашей спешке. По нашей холодности.
