Вот как всё произошло, уважаемые. Дом шёл под снос. Причём в срочном порядке — десяти дней. Таковы были условия, которые властям поставила одна крупная корпорация. Она собиралась возвести на этом месте современный производственный центр, востребованный и выгодный. Город получал тысячи рабочих мест и стабильный доход, а потому…
Поэтому власти не пожалели средств. Каждому жильцу предложили просторную квартиру в престижном районе и внушительную сумму на счёт при условии, что они освободят дом до конца срока. Сам дом находился за городской чертой, рядом с удобной транспортной развязкой, что и предопределило судьбу участка.
Жильцы в тот же день смели с улиц все грузовые машины, занимавшиеся перевозкой мебели. Большинство выехали уже через три дня, сдержав обещание. Многие уходили налегке — лишь с маленькими чемоданами. Зачем тащить старьё, если впереди новая, обеспеченная жизнь с современными удобствами?
Вот так и случилось, что ненужными оказались не только вещи. Брошенными остались три кота и две маленькие собаки.
Когда дом снесли, площадку расчистили. Но стройка замерла — то ли разрешения ждали, то ли техника задерживалась. На пустыре, где раньше кипела жизнь, теперь, прижавшись друг к другу, сидели три кота и две собачки.
Они не дрались. Напротив, теснились бок о бок, словно боялись потеряться. Ждали. Ждали тех, кого любили. Не верили, что их оставили. Казалось им: хозяева вернутся и заберут. Иначе быть не может. Но…
Но вместо старых хозяев появилась бабушка. Она пришла пешком, таща за собой тележку, надеясь найти на площадке какие-нибудь забытые вещи. Но вместо них обнаружила худых котов и собак, которые бросились к ней с отчаянной надеждой в глазах.
Бабушка вернулась домой, выгребла из холодильника всё, что там было, и снова пошла к своим новым знакомым. Она кормила их, гладила, разговаривала с ними. Так день за днём она стала приходить к ним, словно на работу. Пушистая компания быстро признала её своей.
Её всё равно некому было ждать: дети и внуки давно забыли дорогу к ней, появлялись от силы раз в год.
На скамейке у дома она не стала скрывать от подружек, чем занята. И вскоре целая компания бабушек вместо пустых разговоров потянулась за город — на место снесённого дома. Там, где теперь сидели три кота и две собачки. Так получилось, что животных быстро разобрали по домам.
А та бабушка, что первой их нашла, об этом не знала. Никто не сказал. Когда она пришла и не увидела своих любимцев, в отчаянии ходила по площадке и звала их.
И только тогда заметила старика на камне у края площадки. Всклокоченные волосы, густая чёрная борода, в которой застряли крошки.
— Котов и собак ищешь? — спросил он.
— Где они? — выдохнула она. — Что с ними? Живы? Куда делись? Скажи, добрый человек.
— Добрый человек… давно меня так не называли, — усмехнулся старик. — Они все в новых семьях. Их любят, всё хорошо. Но если уж назвала меня добрым, может, покормишь и меня?
Бабушка не раздумывала. Отдала всё, что принесла для животных. Сходила домой, вернулась с ужином, одеждой сына, который давно не появлялся, и почти всей пенсией, оставив лишь на хлеб.
Старик поел, переоделся, посмотрел на неё внимательно:
— Весь ужин отдала? Значит, сама голодной ляжешь.
Она попыталась уверить его, что у неё дома полно еды.
— Не умеешь врать, — мягко сказал он. — Всю жизнь психологом проработала, а обманывать так и не научилась.
Она замолчала, пытаясь вспомнить, не был ли он её пациентом. Но старик словно прочёл её мысли:
— Нет, я не твой пациент.
Он протянул ей обратно деньги, сказав, что они ему не нужны.
— Скажи, добрый человек, — спросил он, — что думаешь о тех, кто бросил своих питомцев ради новой жизни?
— Бог им судья, — ответила она.
— И это правильно, — серьёзно сказал старик. — Веришь?
— Не особо. Всю жизнь в медицине. Какая уж тут вера?
Он засмеялся:
— Тогда во что веришь?
— В добро, — сказала бабушка. — И в то, что хороших людей больше. И что поступать надо так, как хочешь, чтобы поступали с тобой.
— Ёмко и верно, — согласился старик.
Он выпрямился, и бабушке показалось, что он стал выше, глаза его засветились изнутри.
— Иди домой, добрый человек. И не удивляйся ничему.
Утром она проснулась и с изумлением поняла: суставы не болят.
— Господи, спасибо и на этом, — прошептала она. И вдруг услышала тихий голос внутри: «Не за что. Пользуйся».
Она подошла к зеркалу — и вскрикнула. Из отражения смотрело молодое, красивое лицо, давно забытое, из её юности.
Долго сидела в тишине, потом достала из шкафа вещи, пролежавшие десятки лет.
Соседки-бабульки на скамейке с удивлением глядели на красавицу, проходившую мимо.
— Ты откуда, девка? — спросили они.
— Из пятнадцатой, — улыбнулась она. — Степановна уехала к сыну, а мне сдала квартиру.
И прошла дальше.
А на другой скамейке сидел тот самый старик с растрёпанной бородой. Он улыбался.
