– Было бы удобнее, если бы я был прописан у тебя, – начал Гриша, глядя на меня с надеждой. – Мы же муж и жена, должны быть вместе во всем.
– Мы и так вместе, – ответила я спокойно. – Причем тут прописка? Ты ведь прописан у своей матери, а у нее есть счетчик на отопление. Там неважно, сколько людей зарегистрировано. А у нас такой роскоши нет. Если ты пропишешься, коммунальные платежи вырастут.
Подобные разговоры с мужем стали у нас регулярными. После свадьбы Гриша переехал в мою квартиру, которую мне подарили родители, когда я поступила в институт. Им не хотелось, чтобы я жила в съемном жилье, поэтому они сделали такой щедрый подарок.
Когда мы поженились, Гриша переселился ко мне, и вскоре начал настаивать, чтобы я переписала на него половину квартиры. По его словам, это помогло бы ему чувствовать себя здесь комфортнее. Но я отказалась. Жизнь непредсказуема, и свой угол всегда должен оставаться своим.
Со временем муж переключился на другой вопрос – прописку. Он упорно просил зарегистрировать его в моей квартире, но я не соглашалась, боясь возможных последствий. Какие именно могли быть последствия, я не знала, но интуиция подсказывала, что лучше не торопиться.
Наши ссоры с Гришей крутились исключительно вокруг этой темы. В остальном мы жили мирно: вместе оплачивали коммунальные счета, закупали продукты. Однако отношения с его матерью, Анной Дмитриевной, у меня не складывались. Она была властной женщиной, привыкшей командовать. Первые годы брака она сдерживалась, но позже ее натура взяла верх.
– Почему ты не покупаешь молоко? – однажды спросила она. – Гриша любит пить кофе с молоком, да и кальций в нем есть.
– Я молочные продукты не ем, – ответила я спокойно. – Со здоровьем у меня все в порядке.
– Ты должна думать о муже! Ты – жена, заботливая хозяйка. Хотя о чем я говорю? Ты даже прописать его не хочешь!
– Вы прекрасно знаете, почему, – улыбнулась я в ответ.
Через несколько дней Гриша снова завел разговор о прописке.
– Я хочу быть зарегистрирован здесь, – заявил он. – Я плачу за коммуналку, покупаю продукты, но при этом чувствую себя здесь никем. Мама права – ты думаешь только о себе.
– Почему ты так считаешь? Мы ведь экономим, и ты сам это знаешь. А денег у нас не так уж много.
Гриша лишь махнул рукой и ушел в комнату. Я осталась на кухне, обдумывая нашу ситуацию. Мне было очевидно, что его мать подогревает его претензии.
– Гриша, – сказала я позже, – если для тебя это так важно, давай возьмем ипотеку. Эту квартиру будем сдавать, чтобы получать дополнительный доход.
– Звучит разумно, – согласился муж. – Но тебе нужно помириться с мамой.
– Давай устроим ужин у нас дома и все обсудим, – предложила я.
В выходные мы пригласили Анну Дмитриевну в гости. Она приехала, выглядя элегантно и уверенно. Мы сели за стол, но тут она заявила, что не хватает бутербродов со шпротами.
– Сходи в магазин, – сказала она мне, – купи шпроты, я сама их приготовлю.
Я ушла в магазин, но, вернувшись через полчаса, обнаружила, что не могу попасть в квартиру. Замок был закрыт на задвижку. Я постучала. Анна Дмитриевна подошла к двери.
– Я не открою, пока ты не пропишешь моего сына! – крикнула она.
Я слышала, как она разговаривала с Гришей, настраивая его против меня. После нескольких попыток открыть дверь я вызвала полицию. Полицейские быстро приехали, взломали дверь и вывели Гришу с его матерью. Соседи наблюдали за происходящим, и мне было неловко.
В тот момент я осознала, что больше не люблю мужа и не хочу жить с ним. Мы развелись.
Гриша остался жить с матерью, и желающих выйти за него замуж не нашлось. А я встретила своего человека – Васю. Мы познакомились через полгода после развода. Сейчас я жду третьего ребенка от него. Вася не претендует ни на квартиру, ни на мое имущество. Он всего добивается сам.
