– Да сколько можно?! – голос Татьяны Ивановны прозвучал как гром. – У тебя зарплата, как у министра, а ты копейку на семью потратить жалеешь!
– Татьяна Ивановна, – Марина стояла у стола, сжимая в руках кружку с остывшим чаем. – У нас семья – это я, Саша и дети. Всё, что я зарабатываю, идёт на нас. Почему я должна оплачивать ещё и ваш праздник?
Саша, сидевший на краю табурета, будто специально смотрел мимо, разглядывая узоры на шторах. Его плечи были слегка опущены, словно он ожидал очередного удара.
– Потому что я тоже семья! – выкрикнула свекровь, уперев руки в бока. – Ты что, не понимаешь? Мы всегда вместе собираемся на Новый год, а ты хочешь всё испортить!
– Семья? – Марина горько усмехнулась, ставя кружку на стол. – Семья, в которой только я всех тяну? Почему ваша дочь никогда не помогает? Почему она не предложила взять часть расходов на себя?
Саша нервно кашлянул, но промолчал.
– Не смей её трогать! – резко оборвала Татьяна Ивановна. – Оленка – человек творческий, ранимый. Она вообще не про деньги! А ты… Ты ведь можешь! Не жалей для всех нас!
– Мне не жалко, – перебила Марина, чувствуя, как лицо наливается кровью. – Но почему это снова на мне? Мы тратим деньги на подарки, еду, ёлку. Почему вы никогда не предложили всем скинуться?
– Всё ясно! – Татьяна Ивановна скрестила руки на груди. – Ты просто жадина! Я это сразу поняла, как только Саша тебя привёл.
– Жадина? – Марина сделала шаг вперёд, глядя свекрови прямо в глаза. – А вы не думаете, что на мне уже слишком много? Или вы считаете, что я банк, который выдаёт деньги по первому требованию?
Тишина повисла в воздухе, словно густой туман. Часы на стене отбили время, но никто не двинулся с места.
– Я не банк и не ваш спонсор. Делайте свой праздник сами.
Марина развернулась и вышла, не оглядываясь. Тишину нарушил только звук ложки, постукивающей об дно пустой кружки Саши.
Татьяна Ивановна со злостью хлопнула ладонью по столу.
– Ну и как ты это терпишь?! – бросила она сыну.
Саша молчал.
Марина сидела на подоконнике в спальне, глядя на снег, кружившийся под уличными фонарями. Её мысли уносились в прошлое, к началу семейной жизни.
– Ой, Маринка, какая же ты красавица! – восторгалась Татьяна Ивановна на их первой встрече, принимая у неё куртку. – Ну прямо Сашке повезло! А работа у тебя какая?
– Бухгалтер, – Марина улыбнулась, чувствуя себя немного неловко под оценивающим взглядом. – В крупной компании.
– О, это хорошо! Значит, с финансами порядок. Умница! А то наш Саша – он у нас педагог, сама понимаешь… Не сильно зарабатывает, зато душа чистая, порядочная.
Саша тогда смущённо пожал плечами, а Марина подумала, что в этом есть что-то милое. Татьяна Ивановна казалась искренне заботливой.
Но первый год брака всё изменил. Восхищение сменилось намёками.
– Мариночка, ты у нас в деньгах разбираешься, – начала Татьяна Ивановна за семейным ужином. – Организуйте Новый год, мы люди простые, на твою фантазию надеемся.
Марина улыбнулась.
– Какой бюджет закладываем?
– Какой бюджет? Ты что, нас считаешь? Сделай, что сможешь. Мы же семья!
И Марина сделала. Её усилия обернулись расходами, равными трём зарплатам Саши. Подарки, продукты, декорации – всё легло на её плечи. Саша лишь пару раз сходил в магазин.
С тех пор просьбы стали нормой. Летом свекровь шутила о «складывании на дачный сарай», осенью заводила разговоры о ремонте. Для неё доход Марины казался общим.
Марина вздохнула и поправила волосы.
– Всё они мне о зарплате… – пробормотала она себе под нос. – А Саша что? Ему не стыдно?
Однажды она спросила его прямо.
– Саша, почему ты молчишь, когда твоя мать так себя ведёт?
– Мариночка, ну ты же понимаешь, какая она, – он развёл руками. – Если я начну, будет только хуже.
– Я не хочу улаживать! Я хочу, чтобы ты встал и сказал: «Мама, хватит!»
Но Саша замолчал, уткнувшись в телефон.
Теперь, сидя в спальне, Марина решила, что молчать больше нельзя.
– Я не враг сама себе, – сказала она тихо. – Если он молчит, говорить буду я.
Снег за окном кружился быстрее, словно соглашаясь.
Утром Марина вошла на кухню с тяжёлым сердцем.
За столом сидела Татьяна Ивановна с чашкой кофе, явно дожидаясь её.
– Доброе утро, – коротко бросила Марина.
– Утро как утро, – с сарказмом ответила свекровь. – Я всю ночь думала, как Новый год проведём. Спасибо тебе за заботу. Видимо, будем с кефиром.
Марина резко обернулась.
– Татьяна Ивановна, вам не надоело всё преувеличивать?
– Ты у нас теперь главная, – свекровь махнула рукой. – Только что скажем родным? Что из-за тебя сидим без праздника?
– Мама, хватит, – неожиданно твёрдо сказал Саша.
Все замерли.
– Если Новый год важен, – продолжил он, – будем скидываться.
Татьяна Ивановна ахнула, но замолчала.
– Ладно, делайте как хотите, – бросила она.
Марина чуть улыбнулась. Это был первый раз, когда Саша заступился за неё.
