На Николая нас пригласила мама моего мужа Ромы, Надежда Станиславовна. Это был наш первый праздник в её доме после свадьбы, и я, честно говоря, немного нервничала.
Замуж я вышла всего два месяца назад, и хотя мы со свекровью ладили, я всё равно чувствовала, что она пристально наблюдает за мной, как за новой частью их семьи.
Свекровь — женщина основательная, хозяйственная. Её кулинарные способности давно стали легендарными, и я была уверена, что праздничный стол будет великолепным.
И я не ошиблась. Как только мы вошли в её квартиру, меня моментально окутал аромат свежевыпеченного мяса, пирогов и специй. На столе уже стояли блюда, которые легко можно было назвать произведениями искусства.
Домашний холодец, оливье, маринованные грибы, фаршированная рыба, блины с икрой, песочный пирог, несколько видов салатов — всё выглядело так, словно это подали в престижном ресторане.
— Проходите, дети, садитесь! — приветливо сказала Надежда Станиславовна, провожая нас в гостиную.
Рома тут же потянул меня за руку к столу. Его глаза сияли при виде маминых блюд. Он всегда говорил, что она готовит, как никто другой.
Я тоже была готова насладиться трапезой, но одно обстоятельство омрачило весь вечер.
В каждой тарелке со салатом, соусом или закуской лежали общие ложки или вилки. Сначала мне показалось, что всё нормально, но потом я заметила, как этими приборами пользовались. Кто-то облизал ложку и положил её обратно, кто-то оставил её на грязной поверхности, а затем снова использовал.
Меня особенно потряс момент, когда одна из подруг свекрови попробовала салат прямо из общей ложки и вернула её в миску.
Это стало точкой невозврата. Я просто не смогла взять ничего из общего блюда.
Я выросла в семье, где гигиена на кухне была на первом месте. Хотя я понимаю, что в каждой семье свои привычки, общие ложки, которыми все пробуют и снова кладут в еду, для меня были за гранью.
Я сделала вид, что у меня нет аппетита. Всё, о чём я могла думать, сидя за столом, — это как избежать еды и не обидеть свекровь.
Надежда Станиславовна сидела во главе стола, улыбалась и с гордостью рассказывала, как она готовила эти блюда.
— А ты почему ничего не ешь, дорогая? — вдруг спросила она, заметив мою пустую тарелку.
— Ой, я, кажется, переоценила свои силы, — улыбнулась я. — Всё такое аппетитное, но я немного устала.
Она нахмурилась, но ничего не сказала. Остальные гости ели с удовольствием, нахваливая её кулинарные шедевры. А я чувствовала себя виноватой, будто своим поведением испортила праздник.
После ужина, когда гости разошлись, Рома всё-таки спросил:
— Почему ты ничего не ела?
— Рома, я просто не смогла. Эти общие ложки… Я не могу есть, когда их облизали и снова положили в салат.
Он вздохнул:
— Это её дом, её правила. Она всегда так делала. Ты могла хотя бы немного взять, чтобы её не обидеть.
— А как я могла это сделать? — обиделась я. — Прости, но для меня это просто неприемлемо.
Рома выглядел расстроенным и добавил, что свекровь, по его словам, заметила моё поведение и была разочарована.
Теперь я не знаю, как себя вести. Для неё это нормально, она вложила душу в эти блюда, но для меня это настоящая проблема. Я даже не уверена, стоит ли объяснять ей свою позицию, или это только всё усугубит.
Я хочу сохранить с ней хорошие отношения, но не могу заставить себя принять то, что мне неприятно.
И мне страшно подумать, что такие ужины станут регулярными, а я каждый раз буду чувствовать себя чужой за этим столом. Что же мне делать в будущем?
