— Олег, что это за дом? — вскрикнула я, увидев обшарпанное здание, куда нас привёз муж. На руках я держала нашего трёхлетнего сына, а позади стояли две сумки — всё, что осталось от нашего «дома».
Олег отвернулся, избегая моего взгляда.
— Это временно, Оля. Мы поживём здесь немного, пока не решим, что делать дальше.
— Временно? — я едва сдерживала слёзы. — Ты же обещал, что мы вернёмся домой! Как ты мог даже не предупредить меня?
Сын начал хныкать, и я прижала его к себе. В голове стучало: как я вообще могла оказаться в такой ситуации?
Вечером, укладывая сына спать, я зашла на кухню, где Олег сидел молча. Наконец, я решилась заговорить.
— Олег, объясни, что происходит. Где наша квартира?
Он долго молчал, прежде чем ответить:
— Её продали.
— Что значит «продали»? — холод пробежал по моей спине.
— Мама решила, что это выгодно. Ей предложили хорошую цену, и она согласилась.
— А меня спросить? Это был наш дом! — мой голос дрожал от эмоций.
— Это была мамина квартира, — произнёс он, глядя в сторону. — Она имела на это право.
— А наши вещи? Наши планы? Почему ты даже не сказал мне об этом?
— Потому что это бы ничего не изменило, — вздохнул он.
Эти слова ударили меня сильнее всего. Я вышла из комнаты, чтобы не разрыдаться, и села в коридоре, обхватив голову руками.
На следующий день я позвонила свекрови, надеясь получить объяснения.
— Мария Ивановна, вы действительно продали квартиру?
— Да, Оля. Нам предложили отличную цену, — её голос звучал спокойно.
— Но вы знали, что мы возвращаемся! Как вы могли так поступить?
— Оля, не преувеличивай. Вы молодая пара, вы ещё успеете купить своё жильё.
— Но вы даже не предупредили нас! Теперь мы вынуждены жить в чужом съёмном доме!
— Ну, это временно, — сухо ответила она. — Вы справитесь.
Её равнодушие окончательно сломило меня. Я поняла, что для неё и для Олега мои чувства и наши планы не имели значения.
Проведя несколько тяжёлых дней в раздумьях, я решила уехать с сыном к своим родителям в село. Там спокойно, меня поддерживают, и я смогу прийти в себя. Но этот шаг мог стать концом нашей семьи.
Вечером я сказала Олегу о своём решении.
— Я думаю, нам с сыном лучше поехать к моим родителям.
— Что? Это что значит? — его взгляд стал подозрительным.
— Это значит, что я устала быть невидимой. Мне нужно место, где меня понимают.
— Тебе лучше там, чем со мной? — его голос звучал обиженно.
— Мне лучше там, где меня не игнорируют. Я устала, Олег.
Он молчал. Я собрала вещи, пока сын спал, и утром мы уехали.
Родители встретили нас тепло. В их тихом доме я почувствовала покой. Сын бегал по двору, я помогала маме с домашними делами. Всё казалось спокойным, но мысли о будущем не отпускали.
Олег звонил несколько раз, но однажды его голос звучал иначе.
— Оля, ты права. Я был неправ. Пожалуйста, вернись. Я хочу всё исправить.
— Я не уверена, Олег, — ответила я, глядя на сына. — Здесь мне спокойно. Я больше не знаю, могу ли я тебе доверять.
— Дай мне шанс. Для нас и для сына, — его слова звучали искренне.
Я положила телефон и задумалась. Сын играл рядом, родители занимались своими делами, а я сидела, не зная, что делать. Ответа у меня пока не было.
