— В нашем доме одну и ту же еду дважды не подают! — рявкнул Аркадий Степанович, с грохотом швыряя тарелку на пол. Фарфоровая посуда разбилась вдребезги, капли супа оказались на стене и дверце шкафа. — Ты серьёзно думаешь, Алина, что я стану есть эту вчерашнюю бурду?
Алина без слов опустилась на колени, начав собирать осколки. Руки тряслись, но она сдерживалась. Рядом Галина Матвеевна, её свекровь, бросила на мужа осуждающий взгляд, но голос её был едва слышен.
— Аркаша, ну зачем ты так…
— Молчи, Галя! — отрезал он. — Сама виновата, что толком её не научила.
Алина подняла глаза на Дмитрия. Он сидел за столом, полностью поглощён телефоном, словно ничего не происходило.
— Дима… — прошептала она.
— А? — даже не взглянув на неё, буркнул он.
— Помоги мне…
— Сама справишься, — бросил он и, отодвинув стул, встал.
Алина вздохнула. Всё повторялось, как по кругу.
Когда она выходила за Дмитрия, верила, что попала в сказку. Внимательный, нежный, всегда с цветами и добрыми словами — он казался идеальным. Но уже вскоре после свадьбы Алина поняла, что её ожидает совсем иная реальность.
Оказавшись в доме, где мужчина — это закон, а женщина — обслуга, она начала терять себя. Аркадий Степанович, свёкор, управлял всем и всеми. Он требовал, чтобы в доме всегда был порядок, еда — свежая, а женщины — тихими. Дмитрий, хоть и не орал, как отец, перенимал его повадки: становился всё более отстранённым и равнодушным.
Алина работала из дома. Она переводила тексты, вела переписку с иностранными партнёрами. Но для свёкра это было не работой.
— Всё в своём компьютере роешься? — язвил он из-за двери. — Посуду бы лучше помыла!
Однажды, во время важного делового звонка, Аркадий Степанович ворвался в комнату.
— Алина! — заорал он. — Ты что, оглохла? Зову же!
Она жестом показала, что разговаривает. Но тот подошёл, выхватил телефон и кинул его на кровать.
— На работе она, понимаешь ли! — хмыкнул он. — Интернет поклацать — это тебе не трудиться!
Собеседник, конечно, слышал всё. В итоге Алине пришлось извиняться и переносить встречу.
Когда Галина Матвеевна перенесла инсульт, всё изменилось.
— Теперь ты у руля, — произнёс свёкор, когда Алина вернулась из больницы. — Смотри, чтоб всё было, как надо.
Дмитрий промолчал — как всегда.
Галина Матвеевна почти не двигалась. Аркадий наведался к ней в больницу, посмотрел и ушёл, не сказав ни слова.
Алина сидела на кухне, бездумно крутя в руках чашку с холодным чаем. Из соседней комнаты доносились голоса свёра и мужа. Она встала и подошла ближе.
— Она теперь как растение, — произнёс Аркадий. — Ни туда, ни сюда. Только лежит.
— Да, — подтвердил Дмитрий. — Надо решать, что с ней делать.
— Отвезём в дом престарелых, — предложил свёкор. — Там и уход, и медсёстры. А нам такой балласт не нужен.
— Верно, — кивнул Дмитрий. — И нам спокойнее будет.
Алина больше не могла это слушать. Она вошла в комнату.
— Вам не стыдно? — её голос дрожал. — Это твоя жена и твоя мать! Она вас вырастила, заботилась о вас, а вы теперь хотите от неё избавиться?!
Аркадий фыркнул:
— Ты хочешь за ней ухаживать? Так забирай. Пусть лежит у себя в квартире.
— Вы сами слышите, что говорите? — Алина с трудом сдерживала слёзы. — Она жива! А вы говорите о ней, как о мусоре!
— Не истери, — хмыкнул Дмитрий. — Всё не так просто.
— Нет, всё именно так! — крикнула Алина. — Вы просто трусы и эгоисты!
— Если хочешь быть героиней — вперёд, — усмехнулся Аркадий. — Но здесь этого не будет.
— Ладно, — холодно сказала она. — Я заберу её.
— Как хочешь, — отмахнулся Дмитрий.
Мужчины тут же продолжили обсуждение, как поскорее оформить документы на дом престарелых. Алина ушла, ощущая, как тяжело дышать от боли и злости.
— Держись, Алиночка, — всплыли в памяти слова свекрови. Но сил терпеть больше не оставалось.
Она вернулась в комнату, села у окна и разрыдалась. Но через несколько минут вытерла слёзы и начала собирать вещи. В голове стучала одна мысль: «Я не дам им так поступить».
— Ты на полном серьёзе собираешься ухаживать за ней? — спросил Дмитрий, войдя.
— Да, — коротко ответила Алина.
— Ты понимаешь, что это — навсегда?
— Понимаю, — спокойно сказала она. — Но я не могу бросить её. Как вы.
— Мы не бросаем! — начал оправдываться он.
— Нет, вы именно это и делаете. Потому что вам так проще.
Она не стала слушать дальше и вышла из комнаты.
Квартира свекрови была запущена: облезлые стены, пыль, грязь. Но Алина не испугалась. Она всё вымыла, переклеила обои, купила недорогую мебель. Когда Галину Матвеевну привезли, она расплакалась.
— Ты ангел, — прошептала она. — Спасибо тебе.
— Мы теперь вместе, мама, — улыбнулась Алина.
Работа, уход, готовка — всё было на ней. Но она не жаловалась. Свекровь стала ей по-настоящему родной.
Однажды, вечером, та тихо спросила:
— Ты не жалеешь?
Алина сжала её ладонь.
— Нет. Вы стали для меня настоящей мамой.
— Но ты молода, у тебя должна быть своя жизнь…
— Это и есть моя жизнь. Я её сама выбираю.
Галина Матвеевна заплакала:
— Спасибо, дочка.
— Моя мама давно умерла… А вы стали для меня близким человеком.
— Я всегда мечтала о дочке. А сын… он стал таким, как отец.
— Не вспоминайте о них, — мягко сказала Алина. — Теперь у вас есть я.
— И я счастлива, — прошептала свекровь.
Дмитрий заходил пару раз, но не к матери — к Алине. Уговаривал вернуться.
— Ты правда оставила меня из-за неё?
— Я ушла, потому что ты предал собственную мать.
— Это не твоё дело! — выкрикнул он. — Я сам разберусь, как с ней быть!
— Ты уже разобрался, — ответила Алина. — Ты хотел отправить её подальше.
Он замолчал.
— Уходи, — спокойно произнесла она. — Больше вам не причинить ей боли.
— Алиночка… — позвала Галина Матвеевна ночью.
Алина тут же встала, подошла.
— Я здесь.
— Спасибо… Ты подарила мне счастье.
— Вы поправитесь, и мы будем вместе. Обещаю.
— Я знаю, ты сильная. Ты справишься.
— Я люблю вас, мама.
— И я тебя, родная.
Наутро Галины Матвеевны не стало. Алина позвонила Аркадию и Дмитрию — они не пришли на похороны.
Но на следующий день явились.
— Освобождай квартиру, — заявил Аркадий. — Через две недели чтоб духу твоего здесь не было.
— Она принадлежит мне, — спокойно сказала Алина. — Мама оформила дарственную.
— Что?! — он побледнел.
— Вот документы.
— Ты не смей думать, что всё так закончится! — закричал он. — Мы отсудим всё до копейки!
— Попробуйте, — пожала плечами Алина. — Мама знала, кому доверять.
Аркадий вспыхнул:
— Ты никогда не была частью нашей семьи!
— И слава Богу, — спокойно ответила она.
Они ушли, хлопнув дверью.
Алина осталась одна. Но впервые за долгое время чувствовала себя свободной. За окном светило солнце. И она знала — теперь никто больше не унизит её. Никогда.
