Дверь распахнулась с такой силой, будто вот-вот слетит с петель. Я застыла в проходе, крепко сжимая в руках потёртую папку с документами — мою последнюю карту в этой затяжной игре.
— Отличный план у вас с мамочкой, только один нюанс упустили: квартира — моя! — мой голос разрезал тишину, как нож. Лицо мужа, только что излучавшее самодовольную уверенность, стало пепельным. Рядом с ним на диване сидела его мать — та самая «заботливая» свекровь, которая последние пять лет методично превращала мою жизнь в сущий кошмар. Сейчас она смотрела на меня, будто увидела ожившего мертвеца.
Хотя по их сценарию я вообще-то должна была быть сейчас в «командировке», устроенной, как уверяла свекровь, «через надёжные связи». Только эти «связи» оказались фальшивой однодневной фирмой с пустыми стенами, где не было ни офиса, ни сотрудников. Цель — заманить меня в другой город, чтобы за это время они спокойно вынесли всё ценное из квартиры, а потом — подать на развод. И тут бы всплыло, что жильё, в котором мы жили с самого начала брака, якобы принадлежит исключительно Виталию. По его документам. Но был один нюанс, о котором они забыли — настоящая собственница.
— Лена? Ты уже приехала? — промямлил Виталий, натянуто улыбаясь. — Мы тут с мамой как раз…
— Планировали, как меня оставить у разбитого корыта? — я швырнула папку на стол. — Не напрягайся, дорогой. Мне всё уже известно.
Свекровь бросила на сына убийственный взгляд — дескать, не смог довести дело до конца. Разбирайся теперь сам.
— Ты бред несёшь, — всполошился он, подскочив. — Какие кражи? Ты вообще в себе?
— А ты был в себе, когда подделывал документы на квартиру? Когда встречался с липовыми юристами? Когда собирался выбросить меня из собственной жизни, как ненужный мусор? — я раскрыла папку и начала выкладывать документы: оригинал договора купли-продажи, свежую выписку из Росреестра, подтверждение всех платежей — всё оформлено на меня.
— Этого не может быть! Это фальшивка! — вскочила с дивана свекровь.
— Проверяйте. Только не в ваших шарашкиных конторах, а там, где всё по-настоящему. В Росреестре. Квартира — моя. Родители подарили мне её к свадьбе. А Виталик, зная это, решил сыграть в хитрого.
Три года назад я случайно услышала её разговор по телефону: «Зачем тебе эта простушка, сынок? Поживи с ней, потерпи, а потом всё сделаем, как надо…» Тогда я не придала этому значения. Но позже документы стали пропадать, свекровь вдруг зачастила с «дружескими» советами переоформить собственность — «на двоих, для надёжности». Ну и, конечно, эта поездка в Нижний.
Я не уехала. Вместо этого пошла к Максиму — другу из следственного комитета. Через пару дней всё было ясно.
— Ты же говорил, что всё под контролем! — зашипела свекровь, краснея от злости.
— Мам, ну хватит! — отрезал Виталик и повернулся ко мне: — Лена, это всё недоразумение. Ты не так всё поняла…
— Да? А это тогда что? — я достала последнее — скрин переписки с Олегом, в которой расписывались детали аферы. Виталик побелел.
— Откуда…
— Неважно. Важно, что теперь у меня есть всё, чтобы обратиться в органы. Мошенничество, фальсификация документов… Как думаешь, сколько за это дают?
Комната погрузилась в гнетущую тишину.
— Ты же не станешь… Ты ведь его любишь, — прошептала свекровь.
— Любила. В прошедшем времени. А теперь… — я глянула на часы. — У вас два часа, чтобы собрать личные вещи и уйти. Всё остальное останется под моим присмотром.
— Ты не имеешь права! — завопила свекровь.
— Имею. И если не хотите по-хорошему — разберёмся через полицию.
Прошло три месяца.
Развод оформлен. Квартира — полностью моя. Я сижу с чашкой чая на кухне и смотрю, как за окном медленно падает снег. Телефон пиликает: сообщение от Максима — «Как ты? Ужин сегодня?»
Я улыбаюсь и пишу: «Давай. Только сегодня ресторан выбираю я».
Виталик так и не понял, что у меня не было настоящих доказательств. Переписка была фейком, который мы с Максимом склепали за ночь. Но когда человек виновен — это видно по глазам.
Мы встретились в новом уютном ресторанчике с видом на заснеженный парк. Максим уже ждал за столиком.
— Ты выглядишь замечательно, — сказал он, поднимаясь. — Похоже, свобода тебе к лицу.
— Спасибо. Думаю, это не развод, а избавление от ядовитых людей.
Мы заказали ужин, и пока официант приносил блюда, я вспоминала, как странно порой разворачивается жизнь. Максим — мой университетский друг. Всегда рядом, всегда на подхвате, всегда надёжный. А я выбрала Виталика — с его красивыми словами, планами и манипуляциями.
— О чём задумалась? — спросил Максим.
— О том, как глупо я себя вела. Как не замечала очевидного.
— Ты была не глупой, а влюблённой. Это не одно и то же, — он улыбнулся. — Я ведь пытался тебя предостеречь.
— Помню. И помню, как я перестала тебе звонить. Прости…
— Не за что. Ты просто верила в то, что было тебе дорого. Это нормально.
В этот момент зазвонил телефон. Номер был скрыт, но я почему-то почувствовала, что должна ответить.
— Алло?
— Лена, это Ирина Николаевна… Мне нужно поговорить. Это касается не только тебя и Виталика… но и других.
— Каких ещё людей?
— Не по телефону. Встретимся завтра в два. Кафе «Бристоль». Пожалуйста.
— Кто это? — спросил Максим, уловив, как изменилось моё лицо.
— Бывшая свекровь. Хочет встречи. Говорит — что-то серьёзное.
— Лена, будь осторожна. Это может быть ловушка.
Я на секунду задумалась, а потом сказала:
— Я пойду. Но не одна. Ты пойдёшь со мной?
Максим кивнул.
— Как я могу тебе отказать? Только давай сразу условимся: если хоть что-то покажется подозрительным — уходим без разговоров.
Кафе «Бристоль» оказалось не самым удачным выбором для серьёзного разговора — суета обеда, шум посуды, гул голосов. Может, Ирина Николаевна специально выбрала это место? В такой обстановке сложно что-либо записать или разобрать чужие слова.
Мы с Максимом пришли чуть пораньше, заняли тихий уголок с хорошим обзором на вход. Ровно в два в дверях появилась она — ухоженная, аккуратная, но с заметно уставшими чертами лица. И что удивительно — одна. Ни тени Виталика рядом. Заметив Максима, она немного замерла, но быстро собралась и направилась к нашему столику.
— Я просила о личной встрече, — без тени приветствия бросила она.
— А я вообще не просила встречаться, — парировала я. — Так что говорите при нём, или уходите молча.
Она секунду подумала, потом всё же села напротив, бросив взгляд на Максима:
— Возможно, это даже к лучшему, с учётом вашей… профессиональной принадлежности, — кивнула в его сторону. — Речь пойдёт о серьёзных вещах.
— Я слушаю, — сказала я, чувствуя, как напряжение растёт с каждой секундой.
Она сделала глубокий вдох:
— Виталика сейчас нет в городе. И если не вмешаться, боюсь, он вскоре вообще покинет страну.
— Что значит — нет в городе? — нахмурилась я. — Где он сейчас?
— Он связался с опасными людьми, Леночка. Очень опасными. После развода он был в расстроенных чувствах, с работы начались проблемы, квартира… и тут появился один человек — Марат. У него свои схемы, и мой сын в это вляпался.
Она говорила, а я всё больше ощущала, как под ногами размывается почва. По её словам, Виталик решил заработать быстро и много. Через знакомых вышел на сомнительных деловых людей, начал участвовать в каких-то сделках, потом ему поручили доставить посылку из Казахстана.
— И что было в этой посылке? — негромко спросил Максим.
Ирина Николаевна отвела взгляд:
— Он не признался, но я догадываюсь… Три дня назад он звонил из Алматы. Голос дрожал. Он сказал, что его подставили, в пакете оказалось… нечто запрещённое. И теперь перед ним выбор: либо тюрьма, либо работа на этих людей. Он выбрал второе.
— Зачем вы мне всё это рассказываете? Мы уже не семья. Я ему больше никто.
— Потому что они знают о тебе. Виталик всё рассказал — где ты работаешь, какие у тебя доступы… Они считают, что ты им пригодишься.
— А именно?
— Ты ведь имеешь доступ к банковской информации. К транзакциям. Им это нужно.
Лёд прошёлся по спине. Я и правда работала в банке, пусть не на самой верхушке, но с конфиденциальными данными сталкивалась.
— Думаете, они просто подойдут и спросят? — попыталась я усмехнуться, но получился нервный смешок.
— Они уже нашли подход. Послали кого-то, кто пользуется твоим доверием.
Всё внутри похолодело. Я медленно повернулась к Максиму. Его лицо — каменное.
— Вы бредите, — произнёс он спокойно, но рука на столе дрогнула.
— Я говорю как есть. Виталик сказал, что человек по имени Максим Воронцов уже на них работает. И именно он предложил использовать тебя.
В голове зашумело. Это же не может быть правдой. Максим — мой друг. Единственный, кто всегда был рядом. Неужели?..
— Ты же понимаешь, она врёт? — тихо сказал он, глядя мне в глаза. — Ей просто нужно нас поссорить.
— А зачем мне лгать? — с уставшей ноткой спросила она. — Что мне с этого?
— Месть. За то, что её сын оказался неудачником, а я — вышла сухой из воды.
— Месть? — горько усмехнулась она. — Мой сын сейчас в чужой стране, боится за свою жизнь. Какие уж тут мести?
Я металась между ними взглядом, не зная, кому верить. Свекровь уже обманывала меня раньше. А Максим?.. Мог ли он?.. Нет.
— У вас есть доказательства? — наконец спросила я.
Она кивнула и достала телефон из сумочки:
— Послушай, это последнее сообщение от Виталика.
На записи звучал голос моего бывшего:
— Мам, всё плохо. Предупреди Лену — она в опасности. Максим не тот, за кого себя выдаёт. Он давно с ними. Мне показали фото… Объясню позже, сейчас не могу. Просто… скажи ей. И сама будь осторожна…
Запись оборвалась. Я посмотрела на Максима. Его лицо осталось непроницаемым, но глаза… в них что-то дрогнуло.
— Это может быть фейк, — пожал он плечами, но голос звучал уже не так уверенно. — Сейчас любую запись можно сделать — программы существуют.
— С какой целью мне это всё придумывать? — слабо произнесла свекровь. — Я не прошу тебя спасать Виталика. Я лишь хочу, чтобы ты была на чеку. Они скоро свяжутся с тобой напрямую.
Максим резко поднялся:
— Пора уходить, — он схватил меня за руку. — Это всё вброс, провокация.
Его хватка оказалась слишком сильной, я с трудом вырвалась.
— Я останусь, — твёрдо сказала я. — Хочу дослушать.
— Лена, не будь наивной! — в его голосе проскочили злые нотки, которых я прежде не слышала. — Она тебя путает!
И тут всё словно встало на свои места. Странный звонок от налоговой. Вопросы о клиентах. И вдруг появившийся Максим…
— Кто такой Марат? — глядя ему в глаза, спросила я.
Он застыл.
— Что? С чего ты взяла? Откуда мне знать?
Мир вокруг меня в очередной раз рухнул — уже второй раз за последние полгода. Опять предательство. Снова ложь. Но сейчас ставки были куда выше, чем развод и спор за недвижимость.
— Ты… — слова застряли у меня в горле. — Всё это время ты…
Максим бросил взгляд на людей за соседними столиками. В кафе было многолюдно, и, похоже, именно это сдерживало его от резких действий.
— Пойдём на улицу, — тихо предложил он. — Я объясню всё, как есть.
— Не уходи с ним, — быстро вмешалась Ирина Николаевна. — Звони в полицию.
Я потянулась за телефоном, но Максим резко перехватил мою руку и выбил его.
— Не делай глупостей, — прошипел он сквозь зубы.
Люди за соседними столами насторожились. Некоторые повернулись, наблюдая за происходящим.
— У вас всё в порядке? — обеспокоенно поинтересовался мужчина в деловом костюме.
— Нет! — выкрикнула я. — Пожалуйста, вызовите полицию!
Максим рванул к двери. Два мужчины попытались его задержать, но он ловко увернулся и, не теряя времени, выскочил на улицу.
Прошёл месяц
Максима так и не удалось поймать. По слухам, в тот же день он пересёк границу, воспользовавшись фальшивыми документами. Виталик, напротив, недавно вернулся — его задержали на переходе через казахстанскую границу. Сейчас он сотрудничает со следствием и надеется, что это повлияет на приговор.
Ирина Николаевна однажды приходила ко мне. Попросила помочь её сыну — дать показания в его пользу. Я отказалась. Не хочу снова ввязываться в их интриги.
Следователь, ведущий дело, сказал, что мне ещё повезло. Могли втянуть в их махинации без моего ведома, подставить, использовать как пешку. А потом — либо шантаж, либо нечто похуже.
Я смотрю в окно. Дождь стекает по стеклу тонкими струйками. Люди снуют туда-сюда, кто-то прячется под зонтами, кто-то просто поднял воротник куртки. Обычные прохожие. Обычная жизнь.
Моя жизнь теперь совсем иная. Я сменила место работы, исчезла из всех соцсетей. Никто из прежних коллег не знает, где я. Друзья — тоже. Остались лишь родители, и с ними я редко выхожу на связь.
На столе лежит конверт с новым предложением — вакансия в другом городе. Компания небольшая, но условия достойные, перспективы есть. Главное — там меня никто не знает. Всё заново. Новая глава.
Не уверена, что меня ждёт впереди. Но одно я знаю точно — больше никто не будет принимать решения за меня. Никто не заставит меня жить по чужим сценариям.
Я беру в руки паспорт, банковские карты и билет на поезд, что отправляется завтра. И на этот раз выбор — только мой.
