— Люди, пожалуйста, остановитесь! — голос раздавался сквозь гул дождя. — Умоляю, кто-нибудь!
— Женщина, вы что, не в себе? На ночной трассе голосуете? — донёсся из машины раздражённый отклик.
— У меня кот умирает! Я прошу вас!
Влажный воздух дрожал от стучащих по капоту капель, и среди этого шума Андрей неожиданно резко нажал на тормоз. Сработал инстинкт, хотя разум тут же возмутился: «Ты что, рехнулся? Ночь, пустая дорога, чёрт знает кто на обочине».
Да и вообще — когда в последний раз кто-то помогал ему?
Машина занеслась, покачнулась, шины заскользили по мокрому асфальту. В свете фар он увидел женщину — тонкая куртка облепляла её насквозь промокшее тело, а в объятиях она сжимала нечто тёмное, тяжёлое. Лицо было всё в каплях — не разобрать, дождь ли это, или слёзы.
— Спасибо вам! — она бросилась к двери, дёрнула ручку. — Пожалуйста, отвезите нас в клинику. Здесь рядом, я всё заплачу!
Рука Андрея потянулась к блокировке дверей, но он остановился. В салонный свет попал кот — мокрый, грязный, в крови. Он дышал с хрипом, беспомощно дёргал лапами.
— Садитесь, — буркнул Андрей. — Только сиденье не испачкайте.
Вечно он так — делает, а потом думает. Как с той квартирой, что оформил на жену, или с поручительством за приятеля. И ведь каждый раз говорил себе: «Хватит быть хорошим парнем».
— Куда везти? — мрачно уточнил он, глядя в темноту за лобовым стеклом.
— На Лесную. Там круглосуточная клиника, сразу за зелёным супермаркетом.
Он знал то место. Раз-другой подвозил туда хозяек дорогих собак и породистых кошек. Персонал — важный, цены — как на отдых за границей.
С заднего сиденья доносились тихие шепотки — женщина успокаивала кота. Андрей поймал её взгляд в зеркале: глаза испуганные, полные тревоги.
— Что произошло?
— Машина сбила. Большой чёрный джип. Даже не затормозил. — голос дрогнул. — Я как раз выходила с дежурства, увидела, как он перебегает дорогу. Кричала, махала руками…
Обычное дело. Людей сбивают — никто не останавливается. А тут — кот.
— Вы ветеринар?
— Да. Работаю в районной клинике, там, где приют, может знаете?
Он кивнул. Проезжал мимо этого приюта ежедневно. Старое здание, лай за забором. Совсем не то, что пафосное место на Лесной.
— Сама бы справилась, но здесь нужно оборудование. Он внутренне кровоточит, и, похоже, рёбра поломаны…
Кот жалобно застонал, судорожно дёрнув лапой. Женщина всхлипнула:
— Потерпи, малыш…
Андрей нажал на газ. Всё равно, плевать на камеры, штрафы. Судьба решила — и всё тут.
Они подъехали. Прозрачные двери, яркая вывеска, ухоженная лужайка. Внутри у стойки скучала накрашенная девушка. Завидев их, недовольно скривилась:
— Принимаем только по записи.
Но, разглядев кота, тут же добавила:
— Экстренные случаи — отдельный тариф. Пятнадцать тысяч вперёд. Наличными.
— Сколько?! — женщина побледнела, и Андрей едва успел поддержать её за руку. — У меня только карта!
— Терминал не работает, — отмахнулась администратор. — Только наличка. Без предоплаты — никак.
— Он умирает! Посмотрите на него! Я завтра всё принесу, клянусь…
— Мадам, у нас не приют, а бизнес. Без денег — никаких услуг.
Андрей стоял в стороне, сжав кулаки. Всё внутри кипело — от бессилия, от несправедливости, от равнодушия этой «принцессы» за стойкой.
— Я поищу банкомат! — женщина рванулась к выходу.
— В три ночи? Ну-ну, удачи, — усмехнулась администратор.
Кот снова жалобно застонал. Андрей посмотрел на него — глаза мутные, но живые. Такие же были у сына, когда тот уходил с матерью. Тогда мальчик всё оборачивался, ждал — остановит ли отец. А он не остановил. Гордость не дала.
— Сколько вы сказали? — Андрей шагнул вперёд, доставая бумажник. — Пятнадцать?
— Да… — голос девушки стал тише. Деньги творят чудеса.
— Вот. Оформляйте.
Он чувствовал, как опустошается. Квартплата, кредиты — всё накроется. Но внутри будто что-то развязалось. Многолетний внутренний узел.
— Пройдите в операционную! — завозилась блондинка. — Сейчас позову врача…
Они остались вдвоём в коридоре. В ярком свете женщина казалась измождённой, но красивой.
— Почему вы помогли? — тихо спросила она.
— А вы — почему остановились ради кота?
Она опустила глаза, теребя рукав куртки:
— После смерти мамы многое осознала. Боли слишком много вокруг. И если мы не будем поддерживать друг друга — кто тогда будет?
Андрей замолчал. Он не помнил, когда в последний раз помогал кому-то… или когда ему самому помогали.
— Меня Марина зовут, — она протянула руку. — Простите, я даже не представилась.
— Андрей. — Он сжал её холодные пальцы. И вдруг добавил: — Может, кофе? Там автомат, вроде бы.
Кофе оказался дрянью, но именно он развязал разговор. Они сидели в пустом холле, грея пальцы о стаканчики, будто были знакомы давно.
— Я раньше в банке работала, — рассказывала Марина, — всё было неплохо, должность, перспектива. А потом… мама заболела.
— Что случилось?
— Обычная история. Не было лекарства в больнице. В большом-то городе! Я носилась, искала. Нашла — но было поздно…
Она на мгновение замолчала.
— После этого я не смогла вернуться. Бумаги, чужие деньги… Мама была ветеринаром. Всё время животных с улицы приносила. Я всегда смеялась, а теперь понимаю, зачем.
— А отец?
— Ушёл, когда мне было двенадцать. Влюбился, как водится, в молодую. Сначала писал открытки, потом и они пропали.
Андрей почувствовал острое желание рассказать свою историю, но лишь сказал:
— У меня сын есть. Артём. Ему пятнадцать.
— Прекрасное имя.
— Жена выбрала. Я ведь когда-то айтишником был. Свой бизнес, проекты с Европой… Думали, прорвёмся. Но друг ушёл, клиентов увёл, фирма развалилась. Дальше — кризис, долги, срыв. Пил. Жена не выдержала — ушла с сыном.
— Сейчас общаетесь?
— Пару раз в месяц. Всё реже. Переходный возраст, обиды… Да и бывшая настраивает. А с работой — вот, таксую. Временно, как думал. Уже третий год временно.
— Как вам?
— Неожиданно… по-человечески. Люди, истории. Как сейчас.
Дверь открылась, появился врач — молодой, в зелёной форме.
— Как он? — Марина вскочила.
— Жить будет. Сломаны рёбра, лёгкое задето. Но он крепкий. Всё обработали, под наблюдением.
— Можно к нему?
— Через десять минут. Он под седацией.
Марина с облегчением вздохнула, потом едва не упала. Андрей успел подхватить.
— Всё хорошо… просто устала. Спасибо вам. Не представляю, что бы делала, если бы вы не остановились.
— Видимо, должен был остановиться.
— Я обязательно верну деньги. Скажите, куда.
— Не стоит.
— Но…
— Лучше… лучше вместе его завтра навестим? Я часто бываю в этом районе.
Она взглянула на него — взгляд уставший, но тёплый.
— С радостью. Только не сюда. У нас в приюте тоже есть стационар, пусть и поскромнее.
— И кофе нормальный. А не это…
— Договорились. Запишите номер.
Позже они сидели у клетки, в которой Тимоша — как его решили назвать — спал, тихо посапывая. Серый комочек жизни, спасённый одной встречей.
— Почему Тимоша? — спросила Марина.
— Так сына плюшевого кота звали, в детстве. Он его обожал. — Андрей замолчал. — Глупо?
— Нисколько, — она коснулась его руки. — Отличное имя.
Теперь у Тимоши есть дом. Мягкий лежак, миска с кормом и двое, кто каждый вечер возвращается домой — вместе.
А в городе кто-то, может, и расскажет, как одна поездка в три часа ночи изменила не одну жизнь. Или даже три. А может — намного больше.
