— Ну что, передышка, — сказал Алексей, сбросив с плеч рюкзак и с усилием разминая плечи. — Час на перекус, потом продолжим путь.
Щуплый программист Виктор, в очках с толстыми линзами, с облегчением плюхнулся на поваленное дерево:
— Лёш, напомни, зачем я согласился на этот поход? Сейчас бы в офисе: кондиционер, кофе, кресло мягкое…
— Потому что твоя супруга мне позвонила и сказала: «Леша, вытащи его из дома, а то он в офисном кресле корни пустит», — усмехнулся Алексей, разворачивая карту. — Семёныч, мы правильно двигаемся? Буреломов как-то многовато стало.
Егерь, присевший у края поляны, не ответил. Что-то в его неподвижной позе насторожило Алексея:
— Что там?
— Следы, — отозвался Семёныч, не поднимая головы. — Собачьи. Свежие. Но странные.
— Без паники, — Алексей вернулся к карте. — Семёныч, скажи, где мы сейчас относительно…
— Посмотрите! — голос Ирины Степановны заставил всех обернуться.
— Ну собака, — пожал плечами Алексей. — Мало ли по лесу бегает.
— Нет, ты приглядись.
На краю поляны стояла худая собака с торчащими рёбрами и спутанной шерстью. В зубах у неё был пакет.
— Может, бешеная? — шепнул кто-то.
— Какая бешеная, — возразила Ирина, бывшая биологичка. — Взгляните в её глаза — там разум. И пакет… это подозрительно.
Собака, как будто услышав, подошла ближе и осторожно положила пакет на траву, отступив.
— Что в нём? — проворчал Алексей и подошёл. В пакете были потрёпанный бумажник и записка с дрожащим почерком: «Если кто найдёт это — я в овраге за Чёртовым болотом. Нога сломана. Третий день. Помогите!»
— Там человек! — воскликнула Ирина.
— Может, шутка? — неуверенно произнёс Виктор.
Собака жалобно заскулила и сделала шаг к лесу.
— Надо идти, — твёрдо сказала Ирина. — Не зря же она принесла записку.
Алексей вздохнул:
— Болото — километрах в четырёх. Если напрямик — чуть ближе, — добавил Семёныч. — Но трясина там.
— Хорошо. Виктор, Наташа — остаётесь. Остальные со мной.
— Я иду, — не дала договорить Ирина. — Двадцать лет детей водила — справлюсь.
Собака побежала вперед, оглядываясь, выбирая путь. Иногда замирала, принюхивалась. Вела точно, избегая трясины.
— Кто ж она такая? — спросила Ирина.
— Может, бродячая. Но необычная, — тихо отозвался Семёныч. — Записку принесла — такого не видел.
Чем дальше — тем гуще становился лес. Под ногами чавкала грязь, слышался вороной карканье. Собака вдруг зарычала, шерсть встала дыбом.
— Кабаны, — прошептал егерь, доставая ружьё.
Собака не убежала, а легла и начала зевать, потом почесалась. Кабаны, замерев, вдруг повернулись и ушли.
— Да она актриса! — удивлённо сказала Ирина.
— Умная. Видно, опытная, — кивнул Семёныч.
Собака вдруг рванула вперёд. Они побежали следом. Через пару минут открылась поляна с оврагом, и оттуда донёсся слабый голос:
— Помогите… Кто-нибудь…
Собака летела вниз, за ней группа. Внизу под деревом лежал мужчина.
— Не шевелитесь, — сказал Алексей, подбегая. Собака ткнулась носом в его щёку.
— Белка… — прошептал тот. — Нашла-таки… Умница…
— Ваша? — спросила Ирина.
— Нет. Прибилась. Я её подкармливал. Потом упал… Она не бросила. Записку понесла…
Алексей осмотрел ногу:
— Перелом. Вывих. Без носилок — никак.
Семёныч передал координаты по рации. Белка легла рядом с мужчиной, не отрываясь.
— Три дня бегала, — качала головой Ирина. — Не каждый человек бы смог.
Пока ждали спасателей, она рассказала свою историю из школы. Потом повернулась к мужчине:
— Николай Петрович, можно я Белку заберу? У меня сад, дом. А одной скучно.
Он посмотрел на собаку. Та, словно почувствовав, положила голову ему на колени.
— Знаете, — улыбнулся он. — А давайте вместе? Я тоже один. Выберусь из больницы — будем приходить.
— Она уже всё решила, — засмеялся Алексей.
Над лесом гудел вертолёт. А Ирина гладила Белку и думала, как странно иногда судьба сводит людей — через лес, беду и собачью преданность.
