Ливень был настолько сильным, что, казалось, небо решило вылить всё сразу. Олег с досадой натянул капюшон и вышел из уютного супермаркета прямо в сырую, серую осень. В обеих руках – пакеты с обычными покупками: хлеб, молоко, макароны, немного овощей. Ничего необычного – стандартный холостяцкий набор.
Ему было 48, и жизнь давно вошла в колею: работа – дом – телевизор – сон. День за днём, без перемен и отклонений от расписания. На улице мелькнула пара, смеющаяся под одним зонтом, будто прятались не от дождя, а от всего мира. Олег нахмурился – опять эти влюблённые. Наверняка сейчас они уютно устроятся дома, заварят чай и будут болтать обо всём и ни о чём. А он? Он снова включит телевизор, выберет что-нибудь документальное – про диких зверей или военные архивы – и будет уверять себя, что одиночество – это свобода. Никаких криков, упрёков, компромиссов.
Уже подходя к своему подъезду, он заметил нечто странное – возле стены, прямо в луже, темнел крошечный скомканный силуэт. Сначала он подумал, что это выброшенный пакет или тряпка. Было бы проще пройти мимо, но вдруг послышался слабый, едва различимый писк – тоненькое «мяу». Олег застыл. Повернул голову – нехотя, настороженно.
И в этот момент память вытащила из глубин давно забытое воспоминание: стройка, ему десять, и котёнок, застрявший между досками на втором этаже. Он тогда полез спасать его, чувствовал себя героем. Помнил, как малыш вцепился в его руки, испугался, оцарапал – и он, мальчишка, инстинктивно отдёрнул ладони. В следующее мгновение – глухой звук падения на бетон… Сны с этим эпизодом до сих пор тревожили.
«Хватит. Проехали», – сердито подумал он. Но ноги уже сами свернули в сторону лужи.
Мокрый, худой, дрожащий котёнок еле шевелился. Шерсть слиплась, мордочка едва поднималась – жалкое, почти бесплотное существо. Олег окинул взглядом улицу – никого. Только дождь и тишина. Он знал, что должен пройти мимо. Сколько раз он говорил, что терпеть не может кошек – с их капризами, независимостью, с равнодушным взглядом. Но этот крохотный комочек смотрел на него не как на врага, а как на последний шанс.
Он поставил пакеты на мокрый асфальт, достал перчатки. Осторожно протянул руку. Котёнок не зашипел, не укусил – просто ткнулся носом в пальцы, как будто знал, что здесь безопасно.
– И зачем ты мне, а? – тихо буркнул Олег, поднимая его. Тот оказался на удивление тёплым – значит, жил ещё.
Через несколько минут он уже стоял в прихожей своей квартиры, держа в руках картонную коробку с завёрнутым в полотенце котёнком.
– Только до завтра, – пробормотал он, ставя рядом блюдце с молоком. – Завтра найдём тебе место получше.
Котёнок, как ни странно, сидел молча, будто соглашаясь с этим временным приговором. А Олег впервые за долгое время уснул спокойно. Несколько раз просыпался, прислушивался – жив ли ещё – и снова засыпал с новым ощущением, будто сделал что-то нужное. Важное.
Наутро малыш попытался выбраться из коробки, издавая протяжное «мяу». Олег сидел с телефоном в руке, пытаясь найти ответ: «как ухаживать за котятами», «куда можно отдать найденного кота», «приют рядом». Но глаза этого малыша… Они смотрели прямо в душу.
– Ну ладно, – сказал он. – Сначала к врачу, а потом видно будет.
Оказалось, что в соседнем доме есть зоомагазин – он об этом даже не знал. Там он купил корм, лоток, маленькую миску. В клинике ветеринар удивился, с какой заботой мужчина носится с подобранным котёнком.
– Мальчик, полтора месяца. Ослаблен, но ничего критичного. Вы справитесь, – улыбнулась врач.
– У меня не глаза заботливые, а уставшие, – буркнул Олег, хотя внутри стало как-то светло от её слов.
– Только не привыкай, – сказал он котёнку вечером. – Это временно. Всего на пару дней.
Но малыш был занят совсем другим – атаковал его шнурки с азартом, подпрыгивал, спотыкался, падал, а потом снова лез в бой. И Олег, сам не замечая, вдруг рассмеялся. Первый раз за долгое время – по-настоящему.
День сменял день. Лоток переехал в ванную – «так удобнее». Миска с кормом прописалась на кухне. На полу появилась мягкая подстилка. Олег всё ещё уверял себя, что это временно. Но вечером, возвращаясь домой, он первым делом заходил в зоомагазин, чтобы купить игрушку или лакомство. Телефон был полон снимков котёнка – «на память», «на случай, если найду новых хозяев».
Котёнок рос, креп, шерсть стала глянцевой, а характер – взрывным. Он скакал по квартире, как метеор, взбирался на полки, падал, вставал и снова шёл в бой. Олег ругался, но при этом незаметно улыбался.
И вот однажды, когда за окном снова разошёлся ливень, Олег услышал звон. На полу – осколки любимой кружки, на холодильнике – перепуганный кот. Олег вдруг увидел в этой сцене то, что не давало ему покоя всю жизнь. Но теперь он не отступил. Он подошёл, взял малыша на руки, прижал к груди.
– Всё нормально, – прошептал он. – Я больше не отпущу.
И тогда он понял: пришло время дать имя.
– Шустрик, – сказал он. – Подходит тебе. Сразу видно – живчик.
Прошли недели. Рабочие неурядицы больше не казались такими тяжёлыми. После трудного дня он возвращался не просто в квартиру, а туда, где его ждали. Где было живое тепло, мурчание, доверие.
Однажды коллега, заметив фотографию кота на его телефоне, спросил:
– Это твой?
– Мой, – кивнул Олег. – Так вышло.
– Ты же говорил, что кошек терпеть не можешь?
Олег только усмехнулся:
– Иногда, чтобы изменить мнение, нужна одна встреча. Он выбрал меня. Я – его. Теперь мы – семья.
Прошлое больше не мучило. Он принял его. Простил. Себя. Котёнка из детства. И благодарил жизнь за то, что подарила второй шанс – исправить старую боль через новую любовь.
Он открыл балконную дверь:
– Пойдём, Шустрик, покажу тебе твоё место.
На застеклённой лоджии стояли лежанка, когтеточка, маленькое деревце. Шустрик тут же запрыгнул на подоконник. Сердце Олега на мгновение сжалось.
– Осторожно ты там… – выдохнул он и, не выдержав, взял кота на руки.
Они вместе смотрели, как снег укрывает город белой тишиной. Мир за окном менялся, но в их маленьком доме было тепло, светло и спокойно.
– Я думал, что ненавижу кошек, – тихо сказал он, – а оказалось, просто ждал тебя.
Шустрик заурчал в ответ.
И это было лучше любых слов.
