Психолог, сложив тонкие пальцы на коленях, сдержанно улыбнулась и негромко предложила:
— Попробуйте немного расслабиться, просто дышите.
Но Слава не мог. Слёзы катились по лицу без остановки. Последний раз он плакал ещё в первом классе, когда за школой на него набросились трое одноклассников — вместе с тем, кого он считал лучшим другом. Подловили, навалились гурьбой. Было обидно, до слёз. С тех пор — ни разу. До сегодняшнего дня. До того самого момента, когда она задала простой вопрос:
— Что вас так ранит?
И в нём что-то оборвалось. Он не сумел выговорить ни слова. Только рыдания. А в голове — вихрь воспоминаний.
Он уехал в командировку на пару недель и оставил ключи тому самому другу. Поручил самое дорогое — Белого. Просил дважды в день приходить, кормить, выгуливать. Что может быть проще?
Белый — питбуль с ласковой душой. Несмотря на суровую внешность, был спокойным, немного толстоватым и удивительно добрым. Слава пытался звонить каждый день — друг не отвечал. Сначала «перезвоню», потом вообще тишина. А когда вернулся домой и открыл дверь, сердце сжалось: прямо у порога, у его старых кроссовок, лежал Белый, без движения. На кухне — разорванный до дыр пустой мешок от корма. Дверь в ванную — раскурочена. В бачке — ни капли воды.
Слава, будто в трансе, прошёл в гардероб, открыл сейф, достал ружьё и патрон. Посидел немного, подержал в руках, глубоко вдохнул… и убрал обратно. Вернулся к Белому, опустился рядом. Обнял, молча сидел, гладил. Потом поехал за город, нашёл ель с пушистыми ветвями, выкопал яму и похоронил друга.
После этого он стёр номер бывшего товарища. Заблокировал. Наутро записался к психологу. И вот теперь, уже тридцать минут, сидел в её кабинете, не в силах остановить слёзы.
— Вы, должно быть, переживаете развод? — осторожно поинтересовалась женщина, глядя на него с сочувствием. — Боль нельзя вытеснять, её нужно прожить до конца. Это тяжело, но только так можно прийти к принятию. Даже если ваша жена ушла, это её путь. Не вы его выбирали. У каждого своя дорога. Сейчас ваша задача — вернуться к себе. Сначала — вы, потом всё остальное.
Слава слышал её голос, но не понимал смысла. Он вновь и вновь возвращался мыслями к Белому. Помнил, как тот был маленьким щенком, и как в первый раз вёз его к ветеринару. Белый тогда забрался под куртку и не хотел вылезать, спрятал голову под мышку, обнял лапами. Так и поставили прививку — голова у Славы под рукой, тело — у врача. Все смеялись. Потом был первый намордник. Белый фыркал, но позволил. Никогда не хулиганил, не портил мебель, знал команды. Вечерами садился напротив и, как человек, смотрел прямо в глаза, тихо вздыхая.
Внезапно в комнате зазвонил телефон. Резко, навязчиво. Слава распахнул глаза, вскочил. Он спал. Всё это был сон. Он глянул в ноги — там, свернувшись клубочком, дремал Белый. Тихонько посапывал.
— Да… — пробормотал Слава в трубку, голос ещё хрипел после сна.
— Ну что, ты же сегодня улетаешь? Когда ключи забрать? — поинтересовался голос друга.
Слава промолчал секунду, посмотрел на Белого, погладил его по голове и с неожиданной для себя уверенностью ответил:
— Стасян, Белый едет со мной. Две недели — это долго. Если в отель не пустят, снимем квартиру. Так что — не надо.
Он завершил звонок. Сердце стало легче. Впервые за долгое время.
Он потрепал Белого за ушком, тот зевнул и пошевелился.
— Подъём, дружище! Пошли, толстячок, побегаем немного…
