— Юра, эти кошки живут здесь с тех пор, как мы даже не были знакомы. Почему я должна их куда-то девать? — голос Ани был холодным и твёрдым. — То, что ты говоришь, — это предательство.
Анна проживала в тихом городке, утопающем в зелени, где клумбы цвели с весны до самой осени. Атмосфера располагала к размышлениям и умиротворению.
Маму Аня потеряла в детстве. Её вырастила двоюродная тётя, Нина Сергеевна. Жизнь Нины не сложилась, она осталась одна, но всю свою любовь и заботу отдала племяннице. Для Ани она была мамой.
— Мам Нин, я дома! — с раннего детства весело звучал голос девочки.
— Как прошёл день, дочка? — откликалась тётя, всегда с теплотой.
Нина читала девочке книжки о животных и природе, поэтому не удивилась, когда в двенадцать лет Аня принесла домой истощённого котёнка.
— Он совсем один, мам Нин… — всхлипывала Аня.
— Тогда он останется с нами, — сказала тётя и прижала девочку к себе.
Так появилась Маня. Позже Нина сама принесла ещё одну кошку, оставшуюся от подброшенной коробки с котятами. Так в доме поселилась Кнопа. Кошки ладили друг с другом, и с годами дом наполнился уютом и заботой.
Аня заботилась о тёте, помогала по дому, знала всех её врачей и лекарства. Они были настоящей семьёй. Позже Аня познакомилась с Юрой. Тётя приняла его, хотя в душе и чувствовала тревогу. Но для неё счастье племянницы было важнее.
Аня переехала к Юре, но регулярно навещала тётю. Юра отказывался ездить с ней:
— Там эти кошки… шерсть, запах… как ты вообще жила в той квартире?
Аня смеялась, старалась всё перевести в шутку:
— Они такие милые! Ты бы знал, как мурлычут, когда ложатся на грудь.
Юра лишь отмахивался и просил приготовить что-нибудь вкусное.
Когда Нине стало хуже, Аня приходила к ней ежедневно. Юра не захотел переехать к тёте, и Аня разрывалась между семьёй и любимым человеком. Заботы стало больше, запахи болезни проникли в квартиру. Аня понимала, что конец близок.
Нина ушла под утро. Они с Аней долго говорили накануне. Потом девушка читала ей книгу, оставила ночник включённым и пошла спать. Разбудили её птицы. Когда она зашла в комнату…
— Мам Нин… мамочка…
Она позвонила Юре:
— Мама умерла…
После похорон Аня чувствовала себя опустошённой. Утешением стало письмо, оставленное Ниной. В конверте было завещание и строки:
«Моя милая Анечка! Я знаю, как тебе тяжело. Теперь тебе некому сказать: ‘Дочка’. Но знай, я всегда рядом. Квартира твоя. И я прошу только об одном — позаботься о Манечке и Кнопе. Они остались с тобой. И будь счастлива. Я тебя люблю.»
Слёзы текли по щекам. Аня гладила кошек, обнимала их, повторяла слова любви. Она решила переехать в старую квартиру. Привела её в порядок, ухаживала за кошками, начала обустраивать новую жизнь.
Юра не захотел переезжать:
— Ань, поживём пока отдельно. Там же запах, да и кошки…
Аня не могла трезво оценивать ситуацию — горе было сильнее всего. Время шло, ей становилось легче. С Юрой почти не виделась.
И вдруг звонок в дверь.
— Юра? Заходи. — Аня улыбнулась.
— Я скучал. Уютно у тебя! Запаха кошачьего нет! Ты избавилась от них?
Аня отступила:
— Что значит — избавилась?
— Ну, бабкины кошки. Шерсть, миски… Они всё ещё здесь?
Кошки мирно лежали на диване. Юра нахмурился:
— Ань, ну ты же понимаешь. Надо квартиру привести в порядок. Ремонт, мебель, а кошек… ну, отдать куда-нибудь.
— Юра, они были тут до тебя. Почему я должна их выбрасывать?
— Это не выбрасывать. Это здравый смысл. Я даже деньги дам на содержание в приюте!
— Ты не понимаешь. Они — моя семья.
— Ань, подумай. Семья со мной или кошки. Я не буду с ними жить.
Аня посмотрела на него долго и спокойно:
— То, что ты предлагаешь, — это предательство. А я предавать не стану.
Юра был абсолютно уверен, что победил. Он даже не сомневался, что Аня тут же согласится на разговоры о совместной жизни и детях. Но её молчание заставило его напрячься. Никакой радости, никакой улыбки. Просто холодное безмолвие. Он смотрел на неё с недоумением, не в силах понять, что происходит. Для него эти кошки были ничем — старыми, бесполезными животными. А вот для Анны они были связующей нитью с прошлым, с мамой Ниной, с детством. И это была не просто привязанность — это было святое.
Внезапно Аня осознала: она не сможет жить в постоянных спорах и недопонимании. Возникшее между ними напряжение оказалось сильнее её чувств. Как можно создавать семью и рожать детей от человека, который требует избавиться от живых существ, ставших символом её памяти и любви?
— Юра, послушай… Уйди, пожалуйста. Мне нужно прийти в себя. Я до сих пор не оправилась после смерти мамы Нины, а ты сейчас с такими требованиями… Уходи.
— Я уйду! Конечно уйду! Но запомни: думай хорошо! Я за тобой бегать не собираюсь, понял? Ты и так… не из тех, за кого бегают!
Он резко развернулся и хлопнул дверью так, что в шкафу задрожал хрусталь. Кошки испуганно подпрыгнули на диване, а у Ани будто всё оборвалось внутри. Её затопила волна облегчения и боли одновременно. Она обняла своих пушистых девочек, прижалась к ним всем телом, зарылась лицом в их мягкую шерсть и прошептала сквозь слёзы:
— Родные мои, любимые мои девочки… Я никому вас не отдам! Вы моя семья! Мамочка Нина, ты ведь слышишь меня? Я их не отдам. Никому. Никогда.
Прошло несколько дней. Возвращаясь с работы, Аня заметила Юру возле подъезда. Он стоял у лавочки и вглядывался в окна её квартиры. Увидев Аню, он шагнул вперёд, но она лишь подняла ладонь, как бы останавливая его, и прошла мимо с твёрдой спиной:
— Нет, Юра. Я остаюсь с кошками.
Дверь подъезда захлопнулась, поставив жирную точку в их отношениях. Девушка с большим сердцем и парень, которому так и не удалось понять, что такое настоящая семья.
Кошки прожили свою жизнь рядом с Аней. Каждое их движение, каждый взгляд, каждое мягкое прикосновение напоминало ей о маме Нине, о беззаботном детстве, о тех вечерах, когда всё было наполнено добром и теплом.
Семья — это не только родство по крови. Это душевная близость, взаимная забота, поддержка. Это любовь, в которой нет условий и требований. Это отказ от предательства и принятие друг друга целиком.
Чисто там, где не бросают. Тепло там, где греют словом, взглядом и лаской. И особенно тепло становится тогда, когда рядом с тобой свернулся в клубочек пушистый генератор любви. Такой, как Маня и Кнопа.
