Волчок резко обернулся и увидел, как хозяин, выпустив из рук трость — верную спутницу последних лет, — начал медленно оседать на обочину пыльной деревенской дороги. Пёс рванулся к нему, уткнулся мордой в грудь и жалобно завыл…
— Да оставь ты меня, дурень… — пробормотал Иван Петрович, отмахиваясь от влажного носа, настойчиво тыкавшего ему в руку. Глаза открывать не хотелось. Да и зачем? В последнее время ему вообще ничего не хотелось. Ни вставать по утрам, ни есть… Даже бутылку доставать из буфета и то не тянуло. Хотя повод, мягко говоря, имелся.
Он по-прежнему отказывался верить в то, что Валентина — его Валя — ушла. Прожили вместе сорок семь лет, а однажды утром она просто не проснулась. Вот так — будто растворилась в воздухе, оставив его одного. Точнее, вдвоём — с Волчком, последним её подарком.
Год назад, улыбаясь, Валентина вручила ему серого щенка.
— Красавец, да? — сказала она. — Дед Егор мне его отдал. Последний в помёте. Я сначала не хотела брать, а он посмотрел так в глаза — будто душу вывернул. Вот и подумала: подарю тебе. С днём рождения, старик! Ну, принимай, да имя придумай.
— Волчок, — задумчиво протянул Иван Петрович. — Он и правда — вылитый волчонок…
С тех пор Волчок стал не только другом, но и помощником. Особенно любил сопровождать Валентину в магазин. Началось всё с того, что однажды она, смеясь, протянула ему в зубы цветастую сумку и сказала:
— Давай, помогай! Сумку донеси, защитник!
Пёс послушно взял сумку и донёс до дома, ни разу не уронив. Валентина была в восторге. С тех пор Волчок не только сопровождал хозяйку, но и сам порой приносил сумку — напоминая, что хлеба дома нет.
Теперь Валентины не было. Только Волчок и её сумка — напоминание о той жизни.
В какой-то момент Иван Петрович почувствовал, что что-то тискает его руку. С усилием открыл глаза — и увидел в своей ладони ту самую сумку. Волчок сидел рядом и смотрел на него с упрямой преданностью.
— Упрямец ты, — Иван Петрович с трудом поднялся. — Ну, пошли… раз уж ты решил, что пора.
Сердце сжалось от боли — не физической, а той, что внутри. Валентины больше не было, но остался Волчок, её подарок. Остался огород, дом. Да и сама жизнь. Ему казалось, что Валя бы его за это лежание и жалость к себе точно не похвалила.
— Спасибо тебе, дружище, — тихо сказал он, потрепав пса по голове. — Вернул старика к жизни.
С тех пор Иван Петрович стал понемногу оживать. Они с Волчком снова начали ходить в магазин, он взялся за уборку, заново навёл порядок в огороде, перемыл окна. Скорбь никуда не ушла, но теперь она была не чёрной бездной, а тихой, светлой тоской.
— Валюш, я справляюсь. Ты не волнуйся. Даже Волчок кашаю доволен! — говорил он, навещая могилу жены, и пес послушно ложился рядом.
Когда сын Виктор снова поднял разговор о переезде в город, Иван Петрович был готов. В этот раз Виктор приехал не один — с собой он привёз Алексея, внука и только что выпустившегося медика.
— Папа, ну что ты здесь сидишь? Фельдшерский пункт закрыли, никого нет. Старый ты уже. Пора в город, — начал Виктор.
— Витя, не тронь душу! Здесь мне и место. Дом родной, могила Вали, огород… Да и Волчок тут. Мне больше не надо.
— Может, и я сюда перееду! — неожиданно вставил Алексей. — Медик здесь нужен. А ты мне про город и клинику…
— Ага! Шесть лет учился, чтобы в деревне сгнить?! — фыркнул Виктор.
— А может, наоборот — оживить деревню? — не сдавался внук. — Я устал от столичных пузанов. А здесь я нужен.
Виктор только махнул рукой. Спорить было бесполезно.
Иван Петрович прожил после смерти жены ещё восемь лет. Его день всегда начинался с Волчка и цветастой сумки. Но в один жаркий день, когда солнце палило невыносимо, он, выронив палку, осел на дорогу…
— Господи, Петрович! — закричала баба Маня, выбежавшая из дома, услышав вой пса. Старая женщина вызвала скорую, но помочь уже было невозможно…
Похоронили его рядом с Валентиной. Волчок долго лежал между двух могил, пока траву не оросили скупые собачьи слёзы.
— Я знал! — горько произнёс Виктор. — Говорил ему!
— Я виноват… — сказал Алексей. — Болтать я мастер, а приехать — не собрался. Теперь поздно. Но дом не продам. Я останусь здесь. Дед хотел, чтобы деревня жила. Я хочу этого тоже.
— Ну, что ж… — Виктор кивнул. — Не похож ты на меня. Может, это и к лучшему.
Алексей остался. Деревня приняла нового доктора с радостью. А он встретил Катю — учительницу из соседнего посёлка. Волчок её сразу одобрил — вручил сумку Валентины, сохранённую бабой Маней.
— Она уже ветхая, — сказала Катя. — Давай сошьём новую, такую же. Почти.
Слово она сдержала. Волчок взял новую сумку с тем же уважением.
Алексей это понял как знак.
Вскоре они поженились. А у Волчка появилась новая работа. Каждый день он приносил сумку к Алексею в кабинет.
— Опять? — хмурился Алексей, но смеялся. — Ладно, иди, раз уж ты у нас главный доставщик обедов…
Так шла жизнь — тихая, простая и настоящая. И каждый знал: это началось с дружбы. С верности. С подарка, который остался, когда всё остальное ушло.
