Я никогда не мечтала о собаке. Ни в детстве, ни позже. Мне всегда казалось, что это слишком серьёзно: и ответственность, и шерсть по всему дому, и утренние прогулки под дождём. Особенно зимой — когда самой из дома выходить не хочется. Когда серость, промозглость и горячий чай — единственное спасение.
Произошло это в середине декабря, ранним утром. Я проснулась от странного звука, будто бы кто-то тихо и жалобно скулил. Не громко, с хрипотцой, как будто через силу. Сначала подумала, что это просто померещилось, но неприятное чувство не отпускало. Всё же встала, подошла к окну — и замерла.
Прямо под балконом, прижавшись к стене, лежал тёмный комочек. Сначала показалось — тряпка или старая куртка, но он двигался. Я пригляделась — это был щенок. Обмотан мокрым полотенцем, лежал на снегу и дрожал. Глаза полуоткрыты, нос грязный, лапы сбиты в комочек.
Я не раздумывала. Натянула пальто прямо на пижаму, в босоногие ноги запихнула ботинки и выбежала на улицу. Снег хрустел, ветер под балконом был ещё резче. Щенок не издавал звуков. Просто лежал, будто сдался. Я наклонилась, взяла его на руки. Он не сопротивлялся. Только дышал еле-еле. Лёг в ладони, как мягкая игрушка.
Я не спасатель, не волонтёр. Просто не смогла пройти мимо. Дома постелила ему старый плед, поставила обогреватель. Дала воды через пипетку. Сварила курицу. Позвонила ветеринару, знакомому. Он приехал, осмотрел малыша:
— Сильно замёрз. Глаз воспалён, нос заложен. Но жить будет. Главное — не запустить.
— Я не могу его оставить. Просто пока согреется…
— Все так говорят, — улыбнулся он.
Щенка я назвала Пуш — за пушистость. Несмотря на грязь и болезнь, он был как облезлый мягкий клубочек. В первые дни только спал. Иногда поднимал голову, когда я звала. Ел понемногу, дышал тяжело. Я сидела рядом, гладила, поила, капала капли в глаза. Говорила себе: «Это ненадолго».
Сфотографировала, разместила в группах — «Найден щенок». Пару лайков, один-два вопроса. Как только узнавали, что он болеет — пропадали.
Неделя прошла. Пуш начал оживать. Попробовал бегать, носки таскать, цеплялся за подол халата. Следовал за мной повсюду. Даже в ванную пытался зайти. Когда я закрывала дверь, скулил.
Я всё ещё твердила: это не мой пёс. Просто на время. Просто жалко.
Пока однажды вечером, когда снег падал медленно и тихо, как в фильме, я не почувствовала его тёплую морду у себя на коленях. Он подошёл, лёг — просто так. Не просил ничего. И что-то щёлкнуло внутри.
А если бы я тогда не вышла? Подумала, что это не моё дело? Что это просто ветер?
Я погладила его. Он вздохнул. И я поняла — больше дом искать не буду.
Прошёл месяц. Он подрос. Шерсть блестит, глаза внимательные. Команды знает, тапки приносит. Ждёт у двери. Когда я заболела — лежал рядом, как тёплая грелка.
Однажды я увидела пост: «Потерялся чёрный щенок, пушистый». Фото — один в один. Позвонила. Женщина сказала:
— Да, был. Муж с улицы привёл. Через пару дней убежал. Мы особо и не искали. Дети, работа…
— Он не убежал. Его выкинули. Под балкон. В мороз.
— Ну… может быть. Мы не справлялись.
Я замолчала. Потом сказала:
— Он теперь не ваш.
Пуш подошёл, лёг у моих ног. Я почувствовала — он выбрал меня. И теперь он дома. У батареи, в своём любимом уголке. Он любит тепло, мясо и смотреть в окно. Понимает меня. Даже в молчании.
Я больше не говорю, что просто подобрала. Я просто рада, что в то утро вышла на улицу. Тогда он был один. Маленький, промёрзший. Под моим балконом. А теперь он рядом. А я — уже не одна.
