Тайга, затаившись у опушки, наблюдала, как Марк уходит с ребёнком на руках. Завыв в голос, овчарка сорвалась с места и, не раздумывая, бросилась за ними — сделав свой нелёгкий выбор…
— Что-то я не пойму, овса ведь на три месяца хватать должно было, а прошло-то всего два, — Палыч с растерянным видом глянул на Марка. — Неужто у нас крыса завелась?
— Сообщи начальству, в четвертый раз уже дефицит, тут разбираться надо, — спокойно отозвался Марк, подбирая сбрую для своего Аякса.
Схватив седло, он направился в конюшню, где, переступая копытами, ждал рыжий красавец. Повесив амуницию, Марк подошел к лошадке и мягко похлопал её по мощной шее.
— Ну как, готов прогуляться? — с улыбкой протянул ему морковку. — Сгоняем к лесу, разведаем обстановку.
Конь довольным взглядом проводил лакомство и, завидев в руках поводья, оживился, топая и переступая с ноги на ногу.
Управившись с седлом, Марк вывел Аякса из конюшни.
— Совсем застоялся, дружище, — весело бросил он, усаживаясь в седло.
Два дня Марк провёл в городе: возил шестилетнего сына на приём. Надежды, как и прежде, не оправдались — врачи только разводили руками…
При воспоминании о Никите сердце болезненно сжалось. Четыре года назад его напугала собака — и с тех пор он молчит. Абсолютно. Мальчик здоров физически, но душевная травма не уходит. Даже к бабке-целительнице обращались — безрезультатно.
Весёлый малыш превратился в замкнутого ребёнка, отрешённого от всего. Мать сначала отдалилась, а затем и вовсе исчезла, оставив Марка с сыном и бумажкой о разводе.
Выбравшись за территорию фермы, Марк перевёл коня на рысь, поравнявшись с трассой, а затем свернул к лесной тропе. Аякс двигался легко и охотно, изредка бодро взбрыкивая, будто проверяя, не отвлёкся ли всадник.
— Да-да, вижу, шалун, — усмехнулся Марк, не натягивая поводья.
Он расслабился, отдав коню свободу — знал, Аякс не подведёт.
Вдруг конь резко притормозил и повернул голову к оврагу, который был вне маршрута. Уши его двигались напряжённо, улавливая звуки леса.
— Ты чего выдумал? — Марк глянул в сторону, на которую указывал конь. — Вроде тихо.
Но стоило ему попробовать направить Аякса обратно — тот встал на дыбы. Ни одна из попыток сдвинуть его не увенчалась успехом. Он фыркал, бил копытом и явно указывал — нужно туда.
— Эй, ты чего такой? — спрыгнув, Марк гладил встревоженную морду. — Успокойся.
Но лошадь не унималась. Она вскинула голову, издав пронзительное ржание.
— Ладно, уговорил. Идём проверим, что там.
Снова вскочив в седло, Марк позволил Аяксу двигаться туда, куда он стремился. Конь понёс его к оврагу, остановившись резко у самого края.
Соскочив, Марк стал осматривать окрестности, но густые заросли мешали понять, что тут могло привлечь внимание.
— Что мы тут ищем? — спросил он, когда услышал тихий стон.
Оцепенев, он снова вслушался. Стон повторился. Оставив коня, Марк стал медленно пробираться сквозь кустарник и почти наступил на неё…
Перед ним лежала овчарка. Она тяжело дышала, а передняя лапа явно была сломана. Собака приподняла голову, завыла и снова опустилась. В её взгляде читалась мольба.
Марк вынул телефон и набрал знакомого ветеринара с фермы.
— Инна, привет. Нашёл овчарку у оврага. Сильно пострадала. Передняя лапа перебита, ребра, похоже, тоже. Приезжай? Отлично. Да, не трогаю, жду.
Полчаса спустя донёсся звук машины. Марк выбрался из оврага и помахал рукой. Из авто вышли Инна и Палыч.
— Где она? — коротко спросила Инна, подхватив сумку.
— Там, Аякс её нашёл, — Марк кивнул.
После осмотра и оказания первой помощи собаку осторожно перенесли в машину.
— Как думаешь, выживет? — спросил он, волнуясь.
— Похоже, машина сбила. Я её отвезу в клинику, — кивнула Инна.
— Позвони, как доедете. Очень прошу.
Собака слабо приподняла голову, глядя на Марка. Он хотел её погладить, но Инна остановила его:
— Не стоит, она нас боится. Я напишу.
Весь день Марк был на взводе. Образ страдающей овчарки не выходил из головы.
Лишь вечером, когда он ехал домой, раздался звонок.
— Тайга — так её зовут. По чипу. Лапа и два ребра сломаны. Будет жить. Оставили в клинике. Но, Марк… её не сбили. Её сбросили. Там и машины-то не проедут, а травы — по грудь.
— Кто-то специально? — Марк сжал руль. — У нас такого не бывало…
— Её хозяин не отвечает. Из соседнего села. Других контактов нет.
— Заберу её. Не отдам в приют.
— А Никита? — удивилась Инна.
— Вольер будет готов. Он к ней не подойдёт. Если хозяин найдётся — вернём.
Прошло четыре месяца. Марк наблюдал, как Тайга резво гоняет Аякса по загону. Пёс и конь стали друзьями.
Просторный вольер, забота, тепло — всё это помогло собаке восстановиться. Мать Марка, сначала ворчавшая, со временем сама стала ухаживать за Тайгой.
Никите строго-настрого запрещали подходить к ней. Ребёнок держался в стороне, и Марк следил за этим особенно внимательно.
— Ну всё, Аякс, сдавайся, Тая тебя догонит! — смеялся Марк, глядя на азартную гонку.
— Кто бы подумал… — проговорила Инна, подходя ближе. — На неё глянешь — и не скажешь, что смерть смотрела ей в глаза…
— Марк, у нас снова недостача овса! — к молодым подошёл Палыч. — Говорю же, свои таскают!
— Тогда оформи заказ на новую партию, а этой ночью всё проверим, — хмуро сказал Марк, направляясь к выходу. — Тайга, ко мне. Домой.
Собака оставила игру с Аяксом и сразу же подбежала к хозяину. Долгое время она настороженно воспринимала людей, но Марк сумел завоевать её доверие. Она помнила его протянутую руку тогда, у оврага, когда мир вокруг казался концом. Помнила его взгляд — полный боли и решимости. И помнила запах того человека, что сбил её, а потом оставил умирать в высокой траве.
Поздним вечером они вернулись, спрятавшись в соседней конюшне. Палыч устроился поудобнее неподалёку, с вилами наперевес, дожидаясь визитёров.
Ждать долго не пришлось. К воротам тихо подъехала машина, из неё выскользнули двое с пустыми мешками и вошли в конюшню, осторожно оглядываясь. Спустя полчаса они вернулись с набитым мешком.
— Тайга, вперёд! — резко скомандовал Марк, и они выскочили из укрытия.
Палыч не отставал, угрожающе покручивая вилами. Воров застали врасплох.
— А я ведь говорил — свои! — кипятился Палыч. — Гляди-ка, Витёк! Спокойный, тихий… А полгода как ворует у моих коней!
Тайга зарычала, встав между одним из воров и выходом. Участковый прибыл быстро, и через несколько минут похитителей уже везли в отделение.
— Собака у вас толковая, — похвалил Тайгу участковый. — Откуда такая?
— Подобрал в овраге, полумёртвой. С тех пор живёт у меня. Пока не найдётся её настоящий хозяин.
— Тайга, да? — участковый нахмурился. — Вы скиньте мне её данные, попробую поискать владельца.
— Спасибо, — кивнул Марк, понимая, что придётся готовиться к расставанию.
— Марк, ты чего медлишь? Мальчику нужна мать! — в очередной раз принялась убеждать его мать. — Инна — прекрасная девушка, и Никитку она обожает.
— Мам, не начинай, — тяжело вздохнул он. — Где Никитка?
— Был в комнате…
— Там его нет, — Марк обежал весь дом, но мальчика нигде не было.
Во дворе он остановился, поражённый. Сын сидел у вольера, Тайга устроилась рядом, а он гладил её по шее. Тая не шевелилась, позволяя малышу прикасаться к себе. Впервые за четыре года над двором прозвучал искренний детский смех.
— Господи, неужели это правда? — мать Марка прижала ладони к губам.
Никитка махал им рукой, а когда отец подошёл ближе, весело посмотрел на него и кивнул.
— Вы уже друзья? — спросил Марк.
Мальчик оживлённо закивал. Пес мокрым носом ткнулся в его щёку, вызвав у ребёнка хохот.
— А я боялся, что ты испугаешься, — с облегчением выдохнул Марк. — А ты молодец. И она — тоже.
— Пойдём в дом, милый, прохладно уже, — позвала бабушка.
Но Никитка отрицательно покачал головой. В этот момент к дому подъехала машина. Из неё вышла Инна, за ней — мужчина.
— Тайга! Подойди ко мне! — позвал он.
Собака вскинула голову, всмотрелась — и узнала. Она вскочила, прыгнула на мужчину, слабо поскуливая и прижимаясь к нему лапами.
— Моя хорошая! Я везде тебя искал! — мужчина прижимал её к себе, едва сдерживая слёзы.
— Он пришёл ко мне, — пояснила Инна, подходя к Марку. — Участковый дал ему контакт.
Марк молча кивнул, наблюдая за воссоединением. Никитка подбежал к нему, показывая на собаку.
— Сынок, это её хозяин. Она уходит с ним, — спокойно объяснил Марк.
Мальчик замотал головой, отказываясь это принимать.
— Здравствуйте. Спасибо вам огромное за всё, — подошёл мужчина. — Участковый сообщил, что она нашлась. Я был уверен, что уже никогда её не увижу.
— Она замечательная. Вам повезло, — Марк пожал руку. — Вы её заберёте?
— Конечно, если вы не против?
— Это ваша собака, тут и вопросов нет.
— Тайга, домой?
Собака посмотрела на него, потом — на Марка.
— Спасибо тебе за всё, девочка. Ты нам очень помогла, — прошептал Марк и отошёл в сторону.
Никитка встал между ними и обнял Тайгу, не отпуская.
— Сын, она не наша. Ей пора, — мягко сказал Марк, поднимая мальчика на руки. Тот закричал и стал вырываться.
Мужчина потянул собаку за ошейник.
— Пошли, Тайга!
Пёс смотрел на Марка с ребёнком, издавая тихий стон. Вдруг вырвался и помчался к ним.
— Тааая! — закричал Никитка. — Я к Тае хочу!
Марк застыл, как вкопанный. Никитка заговорил. Он говорил!
Мальчик слез с отца и обнял собаку.
— Похоже, она выбрала, — тихо сказал мужчина. — Позаботьтесь о ней, как умеете.
— Сынок, она должна уйти, она ведь не наша, — старался спокойно объяснить Марк, уговаривая Никитку отпустить собаку.
С трудом оторвав мальчика от Тайги, он прижал его к себе и направился в сторону дома. Малыш, сопротивляясь, начал громко плакать и колотить кулачками по плечу отца, выражая протест.
— Пошли! — Марк потянул замершую на месте собаку за ошейник. — Давай, Тайга, не упрямься!
Собака, не двигаясь, провожала взглядом уходящего Марка, который нёс на руках плачущего сына. И в этот момент, сорвавшись с места, с громким лаем она бросилась следом за ними, сделав выбор, который был ей по-настоящему труден.
— Тааая! — вдруг вскрикнул Никитка, обрадованно тянувшись к собаке. — Я хочу к Тае!
Марк остановился как вкопанный, не в силах поверить своим ушам. Его сын… произнёс слова! Он говорил!
Никитка вырвался из его рук, подбежал к Тайге и крепко обнял её за шею.
— Похоже, она решила остаться, — тихо, почти с грустью произнёс мужчина, глядя на эту сцену. — Пожалуйста, позаботьтесь о ней…
Прошёл год. Первого сентября Марк и Инна стояли у школьных ворот, провожая Никиту на линейку. Мальчик весело болтал, не испытывая никаких трудностей с речью.
Марк обнял жену за плечи, испытывая огромное тепло в сердце. Он мысленно благодарил Таю — ту самую собаку, которая принесла в их дом надежду и свет. И благодарил своего верного Аякса, что в тот день вывел его к оврагу и навстречу судьбе.
К той самой собаке, перед которой когда-то стоял мучительный выбор — вернуться к старому хозяину или остаться с теми, кто полюбил её всем сердцем. И она выбрала их.
Теперь её никто не держал взаперти — она стала настоящей частью их семьи, живя в доме, где двери и сердца были распахнуты для неё так же, как она однажды открылась им.
