— УCЫПИТЬ? — спросил я…
— Ну да, — ответила женщина, — он мне не нужен.
Щенок тянул меня за халат острыми зубками. В его блестящих глазах не было и намека на страх или тревогу. Он не боялся странных запахов смотрового кабинета, не обращал внимания на незнакомого человека в белом халате и не переживал о своей хозяйке, которая решила избавиться от него самым радикальным способом.
— Но у него нет проблем со здоровьем или агрессивностью, — пытался я переубедить женщину.
— Ну и что? Он мне не нужен!
На самом деле у щенка была проблема. И большая. Он оказался беспородным и неказистым. В полгода щенки всегда теряют милые детские формы, но ещё не успевают вырасти до взрослого размера. Этот пёс был куплен на рынке как грифон — маленькая курносая собачка с жёсткой шерстью и игривым характером. Все эти признаки породы у щенка были, но ростом он давно перерос грифона и всё больше походил на миттельшнауцера. Крупная нижняя челюсть с перекусом придавала ему вид боксёра, а огромные уши — одно стоячее, другое висячее — напоминали овчарку. Жёсткая шерсть торчала во все стороны. Если бы его выставили на конкурсе «Самая уродливая собака», он бы точно вошёл в топ-5.
— Я хотела маленькую собачку, — продолжала жаловаться женщина, — а мне подсунули этого уродца.
— Породистых собак на рынке не покупают, — заметил я, чётко следуя известной истине.
— Ну да! А знаете, сколько они стоят в питомнике?
— Знаю, — ответил я с лёгким раздражением.
И задумался. Ситуация имела несколько решений. Первое, что мне хотелось сделать, — это вылить на неё флакончик с бриллиантовой зеленью, чтобы она отмывалась целую неделю. Но последствия в виде вызова полиции и неприятностей для клиники смущали. Второй вариант был более сдержанным: просто сказать ей, что здоровых животных мы не усыпляем. Но женщине не составило бы труда найти другую клинику или выставить собаку на улицу, а на дворе был морозный январь… Третий вариант был самым хлопотным. Я тяжело вздохнул и набрал номер приюта для животных.
— Привет, Свет. Хозяина для щенка найдёшь? Кобель, шесть месяцев, похож на помесь бульдога с терьером, страшненький, как я после ночной смены, но добрый. Фото вышлю. К себе взять не сможешь? Что, опять полна коробочка? Ладно, пусть пока будет у меня. Только ты уж побыстрее, ладно? Хозяин клиники не в восторге.
После разговора я поднял глаза на женщину. Она смотрела на меня с удивлением. «Просто так собаку не отдадут», — понял я. — «Придётся найти подход.»
— Значит так, — в моём голосе прозвучал холод, — усыпить я его не могу, но цена будет двойной, поскольку сейчас праздники. За вывоз трупа и кремацию тоже придётся доплатить. И за хранение в холодильнике. Труповозка приедет только в понедельник. Сами понимаете, новогодние каникулы.
— Как так? Это что за безобразие? — возмущённо спросила она, её рот искривился от негодования.
— Согласен, безобразие, — ответил я. — Но не я здесь устанавливаю цены. Поэтому, чтобы сэкономить ваши деньги, предлагаю написать отказ от собаки. Я передам её в приют, где щенку найдут нового хозяина.
— Нового хозяина? — женщина округлила глаза. — Да кому он нужен, такой страшненький?
— Может, — тут на её лице мелькнула подозрительность, — это редкая порода? И вы его задорого продадите?
Я мысленно хлопнул себя по руке, которая уже тянулась к флакону с бриллиантовой зеленью. В голове мне промелькнула мысль: «Спокойно… спокойно… нельзя лить на посетителей зелёнку, выкидывать их в окно и даже нецензурно выражаться. Я профессионал! Я профессионал!»
— Можете продать его на рынке, — сказал я. — У него прививки есть?
— Какие прививки? — женщина заморгал глазами, её голова начала кружиться.
Она не могла понять, что я решил помочь щенку исключительно по гуманным соображениям, и искала подвох.
— Ещё и за прививки платить? А без них я не смогу его продать?
— Попробуйте, — равнодушно сказал я. — Штраф заплатите, если что.
— Нет уж! — женщина сняла ошейник с собаки, сунула его в сумку, а пса подтолкнула ко мне. — Забирайте это чудо. Он мне мебель всю изгрыз. Что надо подписать?
Я сделал фото щенка и отправил Свете. Она пообещала сразу же выложить его на сайт. Я покормил пёсика и поместил его в клетку в стационар. Больше посетителей не было, и я уселся поудобнее, чтобы видеть входную дверь, и запел. У меня есть такая привычка — исправлять плохое настроение песней. Несколько романсов, исполненных моим баритоном, и жизнь снова становится терпимой. Главное — не забывать следить за дверью, чтобы не напугать клиентов.
— У-у-у, утро тума-аа-нное, у-у-у-тро седо-оо-е… — затянул я.
— Вау-у-у! — раздался восторженный голос из клетки.
— Чудо, ты умеешь петь? — удивился я. — Ох, вот и имя тебе родилось. Чудо! Ну… давай дуэтом!
Мы с пёсиком спели «Утро», потом «Чёрный ворон», а на «Выйду в поле с конём» так спелись, что я не заметил открывшейся двери. Когда раздались аплодисменты, я подпрыгнул от испуга.
— Браво, браво! — задыхаясь от смеха, сказал старенький мужчина, незаметно проникший в помещение. Это был мой друг, клиент и лечащий врач Александр Иванович, для друзей просто Шурик.
— Шурик, ты меня напугал!
— Это ты меня напугал! Иду мимо, слышу — воют! Подумал, что ты окончательно заработался. Вот, зашёл узнать, нужна ли профессиональная помощь.
— Нужна! Ещё как нужна! Можешь приютить его на недельку-другую? У нас в приюте места нет.
— Ох, я зря предложил… Ты же знаешь, после смерти Мухтара никаких собак не завожу…
Мухтара мы с Шуриком похоронили в прошлом году. Пёс забрал в могилу половину сердца хозяина. Но щенка нужно было пристроить, и я добавил в голос просительные нотки.
— Но это же временно! Пока место освободится. Представь, что это пациент, которого тебе впихнули, пока койка в терапии не появится.
— Ты про койки вообще молчи! Хоть здесь про работу не напоминай, Айболит! А что это за порода? Он какой-то страшненький…
— Это редкая порода! Единственный экземпляр. Название ещё не придумал, так что сам фантазируй. Его принесли усыплять.
— Ты опять оставил его?
— Опять.
— Добрый ты человек, Айболит!
— Не особо. Я чуть эту тётку зелёнкой не облил.
— Ну не кислотой же. Ладно, давай своего пса. На день-два, не больше. Как только что-то освободится — звони!
Когда через несколько дней освободилось место, я позвонил Шурику.
— Знаешь, а ну его к чёрту, твой приют, — ответил друг. — Я теперь этого пса ни за какие деньги не продам. Мы по вечерам концерты устраиваем! Жена скоро со смеху помрёт, а ведь как Мухтар умер, почти не улыбалась. Пёс хоть и страшненький, но такой юморной! Тапки приносит, танцует, каждое слово понимает! Правда, сгрыз все табуретки, да и фиг с ними. Внуки теперь чуть ли не каждый день приходят, а раньше раз в месяц навещали! Спасибо тебе, друг!
Я положил телефон и посмотрел в окно. На улице падал снег, тускло светились новогодние гирлянды на раме. Чудеса случаются тогда, когда их меньше всего ждёшь… Спасённый щенок, снова смеющийся Шурик и я — ветеринар, случайный посредник между этими судьбами. Как удачно всё сложилось! Зазвонил городской телефон. Трубку взяла моя ассистентка Мила.
— Ветклиника, здравствуйте. Да, сегодня работаем. Конечно, привозите. Нет, по телефону ничего сказать не могу, посмотрим на месте.
Я оторвался от наблюдения за падающими снежинками и посмотрел на Милу.
— ДТП. Собака. Скорее всего, перелом.
— Готовь операционную, Милочка. Сегодня хороший день. Давай постараемся его не испортить.
