Валентина Ивановна всегда производила впечатление человека, который будто бы воздвиг вокруг себя невидимую стену.
Соседи знали о ней немногое — только то, что она в прошлом преподавала математику в школе.
— Добрый день, — кивала она, встретив кого-то на лестничной клетке.
— Здравствуйте, — вежливо отвечали в ответ.
На этом весь диалог обычно и заканчивался.
А Валентина и не стремилась к большему. С тех пор как ушла из жизни её единственная дочь…
Лере было всего двадцать восемь. Онкология. Быстро, беспощадно, страшно.
Муж оставил их, когда Лерочке исполнилось всего пять. Ушёл к молодой секретарше, напоследок бросив:
— Ты меня не любишь, Валь. Какая-то ты… холодная.
Холодная?
— Ласка — это роскошь, — говорила в своё время её мать. — Главное — выжить. А не эти нежности.
Теперь Валентина каждый день подходила к окну и долго смотрела во двор. И спрашивала себя: зачем? В чём теперь смысл?
В одну из сред она заметила кота.
Серый, облезлый, он сидел у парадной двери соседнего дома, прямо на обледенелом асфальте. Декабрь, мороз.
— Опять какой-то бездомыш, — буркнула Валентина. — Скоро сердобольные бабушки сбегутся, подкармливать начнут.
Но никто не прибегал.
А кот всё сидел.
В четверг — та же картина. Не двигался, словно прирос к месту.
— Чудно, — подумала она. — Обычно такие шастают по мусоркам, чего-то ищут…
В пятницу специально подошла к окну проверить.
Он был там.
Не лежал, не свернулся калачиком, а именно сидел. Спину выпрямил, голову держал высоко. Будто на посту.
— Сдурел, что ли, — пробормотала Валентина. — Замёрзнешь насмерть…
А потом вдруг осеклась — её поразила собственная реакция. Когда в последний раз она волновалась за кого-то? Даже за бродячего кота?
Позже в магазине случайно столкнулась с Тамарой Семёновной, соседкой из другого подъезда.
— Ой, Валентина Ивановна! Как вы?
— Да нормально.
— А вы видели того кота? Что во дворе всё сидит?
— Да, попадался на глаза.
— Странный. Почти не двигается. Может, больной?
Валентина пожала плечами:
— Да мало ли… Просто кот. Что с него взять?
Но в ту ночь сон не шёл. Лежала, крутилась с боку на бок, а перед глазами — серый силуэт, неподвижная спина.
В два часа ночи не выдержала, встала, подошла к окну.
Он всё ещё там.
На леденящем ветру, в центре пустынного двора.
— Чего ты ждёшь? — прошептала она в темноту.
Утром в субботу снова подошла к окну.
Кот не ушёл.
Пятый день.
И тут она увидела подростков — лет четырнадцати, не больше. В руках снежки.
— Эй, котяра! Продрог?
Кинули снежком. Кот даже не шелохнулся.
— Смотри, совсем тупой. На-ка ещё!
Ещё один снежок. Потом ещё.
Кот всё сидел. Только голову чуть повернул — от снега защититься.
Валентина выскочила из квартиры в домашних тапках, даже куртку забыла накинуть.
— Эй, вы! — закричала она. — Что делаете?!
Мальчишки оторопели.
— Да мы… просто…
— А ну вон отсюда! Чтобы не видела больше!
Ребята развернулись и убежали.
А Валентина осталась стоять рядом с котом, растерянная. Не знала, что теперь.
Он поднял на неё глаза.
— Пойдём, — сказала она тихо. — Пойдём ко мне.
Дома кот сразу спрятался под батарею и не вылезал.
Она поставила рядом миску с водой, другую — с молоком и хлебом. Тот даже не посмотрел.
— Ну и сиди, — произнесла Валентина. — Моё дело предложить.
А сама не спала, прислушивалась, дышит ли.
Наутро хлеб лежал как лежал.
В магазине увидела снова Тамару Семёновну:
— Вы не знаете, чей это кот, который у нас сидел?
— А вы его к себе взяли? Умница! А то жалко было смотреть…
— Так он чей?
— Кажется, Зинин. Зинаиды Петровны, помните? Из седьмого подъезда. Только она недавно умерла.
Зина…
Валентину будто ледяной водой окатило. Зина Косолапова. Одноклассница. Раньше — лучшая подруга.
Пока не разругались. Из-за чего — уже и не припомнить.
Тридцать лет молчали. Жили рядом — и не пересекались.
А теперь вот… кот её.
— От чего умерла?
— Сердце. Замкнулась совсем. Соседи через неделю только поняли — запах пошёл. Совсем одна была.
Одна.
Как и она сама.
— Родственники были?
— Приезжал племянник. Быстро всё вывез, квартиру продал. Про кота, видно, и не знал. Или не захотел знать.
Дома Валентина села возле батареи:
— Ты её ждал? Свою Зинку?
Кот посмотрел на неё. Глаза — жёлтые, пронзительные.
— Она не придёт, — прошептала Валентина. — Больше никогда.
На следующий день он всё ещё отказывался от еды.
Валентина впервые в жизни открыла интернет. Искала на форумах:
«Кот не ест. Что делать?»
«Как помочь животному справиться с потерей?»
Читала и плакала. Не понимала — почему. От жалости к коту? Или от того, что вспомнила Зину…
Купила в аптеке дорогой влажный корм.
— Ну, прошу, — шептала. — Попробуй…
Кот пару раз лизнул. И отвернулся.
А вечером его вырвало. Прямо на ковёр.
Пока убирала, думала: «Зачем я вообще? Что я понимаю в этих котах…»
На третий день позвонила в ветеринарку:
— Кот у меня… не ест, не пьёт. Можно врача?
— Вызов на дом — три тысячи, — ответили. — Плюс осмотр.
Три тысячи! Почти треть её пенсии!
— А подешевле?
— Привозите в клинику. Осмотр — пятьсот. Переноска есть?
— Нет. Можно в сумке?
— Можно. Главное — чтоб не сбежал.
В старой сумке кот выглядел жалко. Высунул морду, озирался, дрожал.
— Не бойся, — шептала Валентина в автобусе. — Всё будет хорошо.
Люди оборачивались, улыбались:
— Какой хорошенький котик!
Одна девушка даже спросила:
— А как его зовут?
— Не знаю, — растерянно произнесла Валентина. — Вернее… у него ведь была хозяйка, а теперь… нет.
— Ясно, — девушка ласково провела рукой по голове кота. — Бедняжка…
В ветеринарной клинике молодой врач с добрым лицом внимательно осмотрел животное:
— Сильное истощение, обезвоживание, и стресс колоссальный. Но жить будет, если правильно ухаживать.
— А как это — правильно?
— Давать пищу часто, но небольшими порциями. Этот корм не годится — жирный, желудок не выдержит. Вот список, что можно…
Валентина слушала, кивала и записывала в блокнот. А внутри всё сжималось от тревоги: «Господи, во что я ввязалась?..»
— И ещё, — добавил ветеринар. — Ему нужна забота. Животные, пережившие утрату хозяев, часто умирают от тоски, а не болезней.
Забота…
Дома она варила рис с кусочками курицы — всё как прописал врач.
— Давай, котик, попробуй немного, — уговаривала.
Кот понюхал, съел пару ложек.
— Молодец! — Валентина вдруг почувствовала, как на лице появляется настоящая улыбка. — Умничка!
Позже вечером раздался звонок. Звонила девушка:
— Валентина Ивановна? Это Настя из девятой. Мама сказала, что вы приютили кота. Если что понадобится — дайте знать. У нас три кошки, так что опыта хватает.
— Спасибо, — удивилась Валентина. — Очень приятно.
— Да вы что! Вы не представляете, как хорошо, что вы его не оставили. Мало кто бы так поступил…
И тут Валентина вспомнила про коробку. Та, что стояла на антресоли с Лериными вещами. Десять лет она не решалась её тронуть.
Теперь же полезла наверх, достала, сдуть пыль было непросто — коробка оказалась тяжёлой. Внутри — фотографии, письма, старые тетрадки… И мягкий серый котёнок — плюшевый, немного потрёпанный.
Лера обожала эту игрушку. Не расставалась до самого конца.
К ней подбежал кот и тёрся о ноги.
Впервые — сам.
— А как же тебя звать? — прошептала Валентина, нежно гладя за ушами. — Может, Тим? Тимоша?
Кот замурлыкал.
Едва слышно, но точно — замурлыкал.
— Значит, Тимоша… — прошептала Валентина сквозь слёзы. — Хорошо. Теперь ты мой Тимоша.
И впервые за годы ей показалось, что в доме снова появилась жизнь.
Три недели Тимоша жил у Валентины. Ел понемногу, осторожно, будто всё ещё не верил в своё счастье. Даже немного играл с бантиком — неуверенно, но играл.
А потом всё рухнуло.
В один из четвергов Валентина проснулась от странного звука. У батареи лежал Тимоша — дышал с трудом, будто задыхался.
— Тимоша? Что происходит?
Он попытался приподняться — и тут же рухнул, лапы не держали.
— Господи, — прошептала Валентина, хватая телефон. — Алло! Моему коту очень плохо! Он не может дышать!
— Срочно везите, — прозвучало в трубке. — Причина может быть любой.
На такси денег не было. Валентина завернула кота в старое одеяло и понесла на остановку.
В маршрутке Тимоша лежал тихо, глядя на неё огромными, испуганными глазами.
— Пожалуйста… не умирай, — шептала Валентина.
В клинике врач долго осматривал животное, слушал, щупал, качал головой:
— Серьёзно. Почки отказывают. Вероятно, результат продолжительного голодания. Организм просто не выдержал.
— То есть… как это? Отказывают?
— Интоксикация. Нужна капельница, препараты. Но даже так — шанс невелик. Процентов двадцать.
— А… сколько это будет стоить?
— Минимум пятнадцать тысяч. Это без анализов и дополнительных лекарств…
Пятнадцать тысяч.
У неё в кошельке — семьсот рублей. До следующей пенсии — неделя.
— А если… не лечить?
— Пару дней, не больше.
Она сидела в коридоре клиники и плакала. Вокруг спешили люди — кто с кошками, кто с грызунами. У всех была надежда. А у неё — только бессилие.
Как тогда с Лерой. Когда ради операции пришлось продать родительскую квартиру. Но тогда хотя бы были деньги. А теперь?
— Валентина Ивановна? — услышала голос.
Она подняла глаза. Перед ней стояла девушка лет тридцати. Лицо казалось знакомым.
— Это я, Настя. Помните? Мы с вами говорили про кота… Что случилось?
Сквозь слёзы Валентина рассказала всё.
— Пятнадцать тысяч? — переспросила Настя. — Понятно. А у вас Сберкарта есть?
— Есть… А зачем?
— Сейчас, — сказала девушка, доставая телефон.
Она кому-то позвонила:
— Мам, помнишь соседку с котом? … Да, она… Послушай, а давайте попробуем помочь? … Да, просто так. Не, серьёзно.
Потом ещё кому-то набрала:
— Лен, привет! Ты ведь в волонтёрской группе? Можешь помочь? Коту нужно срочно…
Валентина только смотрела и не верила. Почему?
— Почему вы всё это делаете? — прошептала она.
— А вы почему его спасли? — улыбнулась Настя. — Могли же пройти мимо…
Через час ей на карту пришло восемь тысяч.
Ещё через полчаса — ещё семь.
— Волонтёры, соседи… — пояснила Настя. — Все знали. Просто никто не знал, как помочь.
Тимошу забрали на капельницу.
— Оставим до завтра, — сказал врач. — Если начнёт реагировать, есть шанс.
Дома Валентина не находила себе места. Всё заглядывала в угол, где обычно спал Тимоша. Там теперь пусто.
— Господи, — шептала она. — Дай ему ещё один шанс…
Позвонила Насте:
— Девочка моя, спасибо вам огромное.
— Не за что. Как Тимоша?
— Пока ничего не ясно. Завтра узнаю.
— Всё будет хорошо, — уверенно сказала Настя.
Позже заглянула Тамара Семёновна:
— Валь, пирожков напекла. Идёшь чай пить?
На кухне за чаем Валентина вдруг сказала:
— Зину помню хорошо. Такая добрая была…
— Добрая, — согласилась Тамара.
Утром Валентина прибежала в клинику с первыми лучами солнца:
— Как он?
— Жив. Улучшение есть. Капельница сработала. Похоже, вытащим вашего Тимошу.
Она расплакалась прямо в коридоре:
— Можно взглянуть?
— Конечно.
В боксе Тимоша выглядел худым, с катетером. Но завидев её, сразу замяукал. Слабо, но живо.
— Ну ты меня и напугал, — прошептала Валентина, просовывая палец к решётке.
Кот ткнулся в него мордочкой.
— Завтра можно будет забрать. И лечение ещё месяц. Но жить будет.
На выходе она написала Насте:
«Тимоша поправляется! Благодарю всех!»
Ответ пришёл тут же:
«Ура! Мы верили!»
Полгода спустя Тимоша полностью восстановился. Шерсть лоснилась, глаза сияли. Каждое утро он будил Валентину, прижимаясь к её щеке.
— Просыпайся, хозяюшка, — шутила она. — Завтрак сам себя не приготовит.
Она варила ему специальный корм, себе — кашу. И завтракали они вместе — у окна, под утренним солнцем.
— Вы будто помолодели, Валентина Ивановна! — говорили соседи.
Она только улыбалась:
— Это всё Тимоша. Он снова вернул мне смысл. Теперь я снова кому-то нужна.
