Он давно уже был на улице. Иногда ночевал под мостами, укладываясь на картон, иногда прятался в развалинах заброшенных домов.
Днём подрабатывал на рынке — носил коробки, помогал с разгрузкой товара. Иногда его оставляли вместо продавца. Люди доверяли ему: несмотря на то, что он был бездомным, у него была репутация безупречного и крайне порядочного человека.
Он отдавал продавцам всю выручку до копейки. Никто даже не пересчитывал. За честность и трудолюбие его часто благодарили и хорошо платили.
Этих денег обычно хватало на еду. Иногда и на бутылку пива оставалось. Хотя нет — он не пил. Никогда. Ни разу его не видели пьяным.
Но у него была одна особенность, которую многие не понимали. Жители района качали головами.
— Сам с голым карманом, — возмущались старушки на лавочке, — а всех блохастых котов и шавок подкармливает!
И правда: большую часть своих средств он тратил на четвероногих — псов, котов, уличных, заброшенных. Они его обожали. Ждали в парке, где собирались каждый вечер, зная, что он придёт.
После смены он заходил в чебуречную и покупал еды, как для целой компании. Иногда тащил с рынка мешки корма.
Сначала угощал всех тем, что приготовлено с душой. А потом — насыпа́л в пластиковые баночки недорогой сухой корм. После обеда животные разбредались по кустам отдыхать.
Кто-то устраивался на его коленях, кто-то ложился рядом. Им важно было просто быть рядом, ощущать тепло, видеть его. Так они и засыпали.
И он засыпал с ними. Потому что идти ему было некуда. На ночь он отправлялся в полуразрушенный, обнесённый забором дом — там и укладывался.
О нём никто толком ничего не знал. Откуда он взялся, что с ним случилось.
Однажды он заметил в парке под кустом нового кота. Серого, полосатого. Явно бывшего домашнего. Кот прятался, настороженно озирался.
Мужчина приблизился, медленно протянул руку. Кот не убежал и даже не цапнул. Только жалобно мяукнул и прижался головой к ладони.
— Эх ты, бедняжка, — с мягкой грустью сказал он, подхватывая животное. — Пошли… Ты, наверное, голодный.
Он достал из кармана грязного пиджака кусок колбасы, аккуратно завёрнутый в бумажку, и положил перед котом.
Тот сначала испуганно посмотрел на еду, потом — на мужчину, облизнулся.
— Ешь, не стесняйся, — подбодрил его бомж. — Я очень хорошо понимаю, что такое голод.
Кот жадно проглотил колбасу, не разжёвывая, и тут же прижался к нему, замурлыкав.
— Ты здесь один не выживешь, — произнёс человек. — Совсем не выживешь. Что ж, другого выхода нет. Пойдёшь со мной.
Он зашёл в чебуречную, как обычно, купил порцию еды, накормил всех своих подопечных, потом взял полосатого кота на руки и ушёл в свой разваливающийся ночлег.
Надо сказать, многие жители окрестных домов его откровенно ненавидели. Его ругали, выгоняли, обвиняли во всех бедах — от древних до коммунальных.
— Все несчастья из-за него! — бубнили бабушки во дворе.
Им не нравился человек, проявляющий сочувствие к бездомным животным. В его поступках было что-то, что заставляло их чувствовать стыд. Словно он напоминал о том, что можно было помочь, но они не сделали этого.
Он показывал, что человек — это не только бытовой комфорт и работа, а ещё и душа. И тем больнее было осознавать: этот бомж, безработный, вонючий, но в чём-то — выше их.
Такого быть не может! — думали они. Ведь примером должны быть они, их дети, внуки…
А он словно заноза — неудобный. Вот и вымещали на нём раздражение: за кормёжку котов и собак, за то, что, мол, из-за него тут развелись крысы, тараканы, муравьи…
Он лишь вежливо кивал, извинялся, уходил. А на следующий день всё повторялось. На него жаловались в полицию, в службы. Но ни за пьянство, ни за дебоши его было не за что задерживать.
Так и продолжалась эта тихая война. И только теперь рядом с ним постоянно ходил тот самый полосатый кот.
На лавочке в городском парке их и заметила одна женщина…
Мимо проехала машина, остановилась, вышли женщина и девочка лет восьми. Девочка вскрикнула:
— Пуся! Это мой Пуся!
Она кинулась к коту, обняла его и стала целовать.
— Где вы его нашли? — спросила женщина у мужчины. — Он пропал, дочка в слёзы, не спала, весь город обошли…
Она полезла в сумку и достала деньги.
— Пожалуйста, возьмите, — предложила она.
Но мужчина встал, выпрямился, и твёрдо ответил:
— Как вы можете давать мне деньги? Это оскорбление. Я помог такому же бездомному, как и сам.
— Простите, — произнесла она, внимательно посмотрев на него.
Что-то тут не складывалось. Бомж, который возмущается, когда ему дают деньги? Это было странно…
— Как вас зовут? — спросила она.
Он задумался, лицо на секунду застыло. Но потом расслабился и тихо сказал:
— Извините… Я не помню.
Женщина посмотрела ещё внимательнее.
— Можно вас сфотографировать? — спросила она.
— Конечно, — ответил он с улыбкой. — Если вам интересен бездомный человек — пожалуйста.
Она сделала несколько фото на телефон.
На следующий день в полицейском участке она подняла шум:
— Вам всё равно, что по городу ходит человек, который не знает, кто он?! — возмущалась она.
Дежурный пытался оправдаться:
— Женщина… Поймите, у нас сотни пропавших. Мы не можем осматривать каждого. Просто не хватает людей…
— Вот его фото, — сказала она и показала телефон.
Через пару дней её вызвали. В участке следователь показал ей альбом с фотографиями.
— По-моему, это он, — она указала пальцем.
— Вы уверены? — уточнил следователь. — Несколько лет назад недалеко отсюда была страшная авария. Погибли десятки. Его видели на обочине. Он сидел и качал на руках погибшую жену… Потом исчез. Его искали. Напрасно. А он — владелец крупной строительной компании. Люди его любили. Он дарил квартиры, машины. Помогал. Спасал.
Они наняли за свой счёт самого профессионального детектива страны — дорогого, опытного, надёжного. Но… всё было тщетно. Розыск результатов не дал. С тех пор он числится пропавшим без вести.
— Посмотрите ещё раз, внимательно, — настаивал следователь.
— Почему мы вообще сидим здесь?! — возмущённо воскликнула женщина. — Едем! Я точно знаю, где он!
Следователь нехотя встал из-за стола.
— Ну что ж, — вздохнул он, — хотя я и сомневаюсь в этом, но… поеду. Чисто формально, чтобы снять все вопросы. Всё-таки расстояние немаленькое — целых пятьсот километров, понимаете?
Мужчина к тому времени уже закончил работу на рынке и сидел на своей привычной скамейке, окружённый хвостатыми друзьями. Следователь долго допрашивал его, делал снимки, задавал одни и те же вопросы, но… Тот лишь улыбался и всё время оправдывался. Он думал, что его снова обвиняют в том, что он кормит бездомных.
— Можете посадить меня, — говорил он спокойно. — Но я всё равно не перестану их кормить. Они ведь голодают…
Не добившись от него никаких сведений, следователь уехал. А восьмилетняя девочка, дёрнув маму за рукав, прошептала:
— Мам, а он хороший. Давай заберём его к нам домой. Мне его так жаль…
Мама смутилась, в глазах блеснули слёзы.
— Добрая у вас девочка, — мягко сказал мужчина. — Спасибо тебе, малышка. Но не стоит. Я как-нибудь уж на улице поживу, не хочу мешать вам.
— Мерзавец редкостный, — проворчала старушка, наблюдавшая за происходящим со скамейки. Подойдя ближе, она процедила: — Редкий! Завёл тут своих блохастых и кормит их, несмотря на наши запреты!
— Простите… — снова виновато проговорил мужчина.
— А ну-ка, вставайте! — вдруг строго произнесла женщина. — Вы поедете с нами. И даже не думайте возражать. Ребёнок вас зовёт — вы что, не понимаете?
Старушка провожала взглядом удаляющуюся машину с осуждением.
Прошёл месяц. В доме, где теперь жили женщина, её дочь и тот самый мужчина, раздался звонок в дверь. На пороге стояла группа людей — человек десять.
— Где он? — спросила одна из женщин.
— В гостиной. С дочкой играет, — ответила хозяйка дома.
Они прошли внутрь. Через несколько мгновений раздались радостные крики, объятия, слёзы, слова благодарности. Люди смеялись и плакали одновременно, словно не верили в чудо, которое свершилось.
Позже его поместили в лучшую частную клинику. Но… несмотря на усилия врачей, память так и не вернулась.
И тогда та самая женщина, что первой спросила «Где он?», снова пришла в дом к женщине и её дочке.
— Понимаете, — сказала она, — он никого не узнаёт. Но хочет увидеть вас. Он вам очень благодарен. Я… я многим ему обязана.
Она с трудом сдерживала эмоции:
— Много лет назад мой муж сорвался со строительных лесов. Если бы не он… Он оплатил нам лечение в лучшей клинике. Купил дом, оплатил мне учёбу. И даже установил нам ежемесячную помощь. Представляете, сколько сотрудников могут рассказать подобные истории? Он спасал людей. И у него никого не осталось — только мы. Пожалуйста, съездите. Прошу вас…
— Мамочка, поехали! — взмолилась девочка. — Я скучаю по нему!
Женщина улыбнулась сквозь слёзы, вытерла их и кивнула:
— Хорошо. Если вы подождёте, мы быстро соберёмся.
Когда они вошли в палату, мужчина просиял.
— Мне больше ничего не нужно… — прошептал он, сжимая её ладони. — Я вас увидел. Этого достаточно.
Но ей было недостаточно. Она не могла принять, что он ничего не помнит. Через несколько дней она спустилась в приёмный покой и обратилась к медикам:
— Здесь лежит человек без памяти. Всё испробовано. Но я хочу попытаться кое-что. Мне понадобится машина скорой помощи. Я не богата, но вот всё, что у меня есть…
Врач внимательно выслушал её:
— Я поеду, — сказал он. — А деньги оставьте. Если вам удастся — это будет самое ценное.
Они шли по кладбищу. Она держала его за руку.
— Куда мы идём? — удивлённо спрашивал он. — Зачем? Но, знаешь… если ты со мной, значит всё хорошо.
Она вздохнула:
— Дай Бог…
Подойдя к одной из могил, она прикрыла её собой и сказала:
— Я хочу, чтобы ты посмотрел на это фото. Пожалуйста. Сделаешь?
— Для тебя — всё что угодно, — с улыбкой согласился он.
Она отошла в сторону. Он подошёл, посмотрел на надгробие с фото молодой женщины… И в тот момент, как его рука коснулась камня, всё случилось.
Его словно ударило током. Он закричал так, что врач в машине услышал и бросился к нему с дефибриллятором. Мужчина схватился за сердце, выгнулся и рухнул. Она подбежала, прислушалась к его груди…
Тишина. Звенящая тишина.
— Нет! Нет!! — закричала она.
Но врач уже был рядом:
— Непрямой массаж! — скомандовал он.
Через несколько минут прибор показал слабую, но живую кривую.
— В машину! Быстро!
Она ехала рядом, сжимая его ладонь.
— Ты только держись. Прости, что так получилось. Просто держись…
Прошёл месяц. По аллее кладбища шли двое — мужчина и женщина.
Он остановился у той самой могилы, положил цветы, что-то тихо сказал, а она плакала.
И вдруг к ним подбежала девочка:
— Дядя! Не плачь! Я тебя люблю. Можно я буду называть тебя папой? Пожалуйста…
Он поднял её, крепко прижал к себе. Женщина сзади вытирала слёзы.
Он сделал шаг, обернулся к надгробию:
— До свидания.
И пошёл дальше. Две фигуры — мужская с ребёнком на руках и женская рядом — удалялись по аллее. А с камня за ними смотрело молодое лицо…
Вот и всё. Не знаю, дамы и господа, была ли это счастливая история. Кто знает, что такое счастье?
Но мне почему-то кажется — они сейчас по-настоящему счастливы. Я очень на это надеюсь.
