Большому пушистому коту по имени Пуслик исполнилось два года, когда жена принесла домой клетку с жалкой птицей, от которой прежние владельцы решили избавиться. Однако денег за попугая и его жилище они взять не забыли. Так у нас появился корелла по кличке Лапка.
Имя ему дали не случайно — половины левой лапки у него попросту не было. Птица всё время пребывала в раздражении и унынии. Даже сидеть на жердочке нормально он не мог — неловко съезжал вниз и падал. Мне пришлось взять отпуск за свой счёт и посвятить неделю поискам специалистов по птицам.
Сумма, которую пришлось заплатить, отдельная тема. Но один мастер согласился изготовить для Лапки протез — и сделал это на высочайшем уровне.
Вскоре наш попугай уже бодро прыгал по квартире на здоровой лапке и искусственном протезе, оглашая дом сердитыми криками. Лапку постоянно что-то беспокоило, и подходить ближе было рискованно — он старался укусить каждого, кто приблизится.
Единственным существом, которого он не трогал, оказался неожиданно кот Пуслик. Со временем я понял почему.
Однажды, вернувшись с работы, я увидел такую сцену: Пуслик сидел на подоконнике и наблюдал за улицей, а рядом устроился Лапка. Попугай поставил свой протез на мягкую лапу кота, используя её как опору — так ему было удобнее и, вероятно, не так больно. Они сидели бок о бок, и Лапка скрипел и ворчал, будто делился с котом своими мыслями.
Пуслик порой оборачивался к нему и тихо мяукал в ответ, словно соглашаясь и поддерживая приятеля.
С того времени они стали спать вместе. Попугай возвращался в клетку только чтобы перекусить или попить воды.
Пуслик укладывался на кровати клубком, а Лапка, прихрамывая, залезал к нему сверху, опуская лапки между кошачьими. Кот подтягивал его ближе и прижимал к себе, утыкаясь носом в мягкие перья на груди.
Лапка скрипел и затихал, постепенно засыпая. А утром, проснувшись, сначала перебирался на пушистую спину Пуслика, а потом аккуратно поднимался на голову — и начинал аккуратно покусывать кошачьи уши.
Пуслик открывал глаза и начинал клокотать от удовольствия. А Лапка принимался выдергивать торчащие шерстинки из кошачьих ушей — видимо, они ему мешали эстетически. Для попугая это было настоящее наслаждение.
Кот закатывал глаза и так громко мурлыкал, что слышно было по всей квартире.
Они превратились в настоящих друзей. И характер Лапки заметно смягчился. Попугай без стеснения садился кому-нибудь на плечо или голову и перебирал волосы клювом. Мы старались не делать резких движений — ведь протез, как ни крути, заменой настоящей лапке не был.
Лапка стал любимцем всей семьи: не только ласковым и трогательным, но ещё и невероятно любящим массаж и почесывания.
Мы даже сделали график внимания: сначала гладили Лапку, затем приходил Пуслик за своей долей ласки.
Пятнадцать счастливых лет мы наслаждались их общением, пока…
Не настал день, когда Пуслик заболел. Диагноз — почечная недостаточность. Год мы боролись за его жизнь, но проиграли. Пуслик умер у меня на руках. А Лапка…
Лапка как будто потерял смысл жизни. Он перестал садиться на плечи и голову, отказался от еды и воды. Я снова взял отпуск, понимая, чем это закончится.
Последние дни я носил его в ладонях, уговаривая хотя бы немного поесть, попить. Но в его глазах-бусинках уже читалась обречённость.
Похоронил я его рядом с Пусликом. Так было правильно.
А позже в нашу жизнь пришёл жако — попугай по имени Кур. Он оказался добрым, деятельным и крайне любопытным. Прежним хозяевам это мешало, поэтому они от него избавились.
Однажды во время прогулки в переноске к нему подбежал маленький серый котёнок. Кур сразу заметил малыша и стал громко его звать.
Пришлось взять котёнка домой. Кур, выбравшись из клетки, аккуратно осмотрел малыша, тщательно перебрал его шерсть, вычищая возможных блох, а затем…
Котёнок забрался в клетку и уснул там. Кур залез следом, поднял лапкой хвостик, заглянул под него и посмотрел на меня:
— Кур-кур?
— Понятия не имею, — сказал я. — Какая разница? Главное, что он тебе понравился.
Папугай посмотрел на меня одним глазом, согласно кивнул, подошёл к котёнку и попытался устроить его под своим тёплым брюшком.
Котёнок довольно затарахтел.
Так Кур стал его наставником. Учил воровать лакомства со стола, карабкаться туда, куда не следует, и самое главное — курлыкать.
Они сидели на подоконнике, и Кур демонстрировал мелодичный чирикающий звук. Котёнок старался повторить, но всё равно получалось мяуканье.
Кур недовольно косился на меня:
— Кур-кур?
— Да всё нормально! — говорил я. — Он почти как ты щебечет.
Попугай морщил взглядом, но всё равно накрывал котёнка крыльями, прижимая к себе.
Теперь котёнка можно было погладить только с разрешения Кура.
И так мы живём. Хочется верить, что это счастье продлится долгие годы.
Возвращаясь вечером домой, я первым делом ищу своих питомцев — где они, вместе ли — а потом мы всей дружной компанией садимся ужинать.
О чём эта история? О любви, о привязанности, о неизбежности расставаний.
И о том, что самое важное в этом мире — вовсе не вещи. А живые сердца рядом с нами.
