Когда Коля выбрал ветеринарную медицину в качестве своего будущего занятия, никто из окружающих не был удивлён. Все, кажется, ожидали от него именно такого решения. Учебный процесс шёл для него относительно легко, и всё указывало на то, что он сделал правильный выбор карьеры.
Однако сложности возникли, когда Коля перешёл к практической части образования. Проблем не было в установлении диагнозов или выполнении различных процедур. Его настоящая проблема заключалась в переживании тех моментов, когда он не мог оказать необходимую помощь.
Административный персонал местного зоопарка быстро узнал о Коле как о молодом, но очень ответственном и квалифицированном специалисте. На третьем курсе ему даже предложили частичную занятость в зоопарке, и он с радостью принял это предложение. Но вскоре его ожидал разлом. Умерла енотиха, которую он не смог спасти, хотя троих её детёнышей удалось выродить.
Этот инцидент отправил Колю в глубокую депрессию. Независимо от того, что ему говорили коллеги о том, что он не Бог и не может решать, кто живёт, а кто умирает, его мучила навязчивая вина.
Видя его состояние, директор зоопарка принял решение дать ему перерыв. Он предложил Коле временно уйти на дачу зоопарка, чтобы отдохнуть и побыть наедине с собой. Несмотря на первоначальные сомнения, Коля согласился.
Дача оказалась скромным домиком на краю природного заповедника. Окружённый природой, Коля почувствовал, как его душевное состояние начинает улучшаться. Но ночами его всё ещё преследовали глаза умирающей енотихи.
Тем не менее, времена на природе дали ему возможность отдохнуть и переосмыслить свою жизнь. Коля осознал, что несмотря на свои ограничения и неудачи, его работа имеет огромное значение. И это был первый шаг на пути к его душевному восстановлению.
В тот ранний час, когда Николай пробудился, его настроение было затуманено, вопреки яркому солнцу в окне. Вместо завтрака он решил взять крупное яблоко и направился на утреннюю прогулку.
Тут ему стало намного проще. Природа оживила его внимание: стрекозы, кузнечики, зайцы и даже суслики. Глубоко в лесу скрывались и более крупные животные, но он не собирался углубляться так далеко.
Внезапно, откусив яблоко, Николай остановился как вкопанный, увидев перед собой огромного бураного медведя. Его сердце судорожно сжалось и начало стучать как у испуганного зайца.
«Не убегать, сохранять спокойствие,» — бормотал он себе под нос, пытаясь хоть немного унять трепет.
Однако, несмотря на все усилия остаться недвижимым, его ноги начали независимо от него медленно отступать, видя, как медведь непоступательно приближается.
«Хочешь яблоко?» — взволнованно крикнул Николай, бросая фрукт. Медведь не обратил на подарок внимания, зато медвежонок выскочил из травы, схватил яблоко и скрылся.
«О боже, это мама с детенышем,» — с ужасом подумал Николай, осознавая, что это ещё больше усугубляет опасность: медведица может быть крайне агрессивной в защите своего потомства.
«Всё, конец? Какой дикий и глупый способ умереть,» — мысли о собственной гибели мелькали в его голове. Однако медведица не атаковала его. Скорее, она казалась какой-то несчастной, и её взгляд постоянно метался куда-то в сторону.
«Она будто зовет меня,» — осознал Николай.
Собственная опасность отошла на второй план, и инстинкт врача занял верх. Николай последовал за медведицей и её детенышем, который теперь уже не прятался, но очевидно ждал ещё одного яблока.
Вскоре они подошли к реке. «Зачем она меня сюда привела?» — задался вопросом Николай. Ответ явился сразу: у берега была большая куча рыболовных сетей, и он увидел, что кто-то в них безуспешно барахтается.
На следующий день Коля был встречен звонкими стрекозами. Он взглянул в окно и увидел эту же медвежью семью.
«Вот это да, чем же они опять заняты?» — подумал парень, мгновенно выскочив из кровати и распахивая окно.
Они заметили его. Медведица поднялась на задние лапы, словно приветствуя знакомого. Коля ответил им жестом, и медвежонок, которого он спас, громко заорал, как бы выражая благодарность.
После этого медведи ушли глубже в лес. Николай вернулся в постель, но теперь его лицо было освещено улыбкой, и его сердце, словно заново ожившее, наполнилось стремлением помогать живым существам.
