– Коля, объясни, что это за ерунда?
– Что случилось, родная?
– Подойди, пожалуйста, ко мне.
Из комнаты послышалось недовольное бурчание, и в проеме кухни появился Николай, сонный, с заспанным лицом, потирая глаза. Видимо, снова отключился перед телевизором. Ольга стояла перед открытым холодильником, глядя на него с недоумением, и Николай ответил ей вопросительным взглядом.
– Что не так?
– Вот это я и хотела бы понять. Где еда? Утром я приготовила обед и ужин, а теперь — пусто. Посуда в раковине подтверждает, что ты ел. Хочешь сказать, ты съел все, что я готовила на два дня?
– А что такого? Я же не должен голодать.
– В том, что ты никому ничего не должен, я уже убедилась. Только вот как содержимое холодильника испаряется, остается для меня загадкой. Я утром готовлю на всех, а вечером дома снова пусто. Это уже не первый раз.
– Оль, ну перестань. Проголодался — поел. Что в этом ужасного?
Ольга тяжело вздохнула. Разговор ни к чему не ведёт. Уже месяц Николай без работы, проводить время в поисках нового занятия он не спешит, зато аппетит у него растёт с каждым днём. И снова — ни крошки на вечер. Опять чай с сухарем. После насыщенного трудового дня, завершенного поздним отчётом, сил на готовку не остаётся. Что-то здесь определенно не так. Она молча направилась в ванную. Болела голова, настроение было на нуле. Поговорить об этом с мужем позже — сейчас не до того.
Николай снова устроился у телевизора. Услышав, как Ольга зашла в комнату, он крикнул:
– Завтра с Витьком к нему на дачу поеду, помощь нужна.
– Хоть на край света, – подумала Ольга. А вслух: – Хорошо.
Утром её разбудил щелчок двери. Николай ушёл. Она поднялась, мучаясь от головной боли, побрела на кухню.
– Надо же так разболеться…
Ольга набрала номер начальства, взяла отгул, сварила себе лёгкий обед и решила немного прилечь. Таблетка подействовала, и она не заметила, как заснула.
Проснулась от непонятного шума – звенела посуда, хлопала дверца холодильника. Сначала решила, что вернулся муж, но услышала, как кто-то напевает. Голос — женский.
– У меня уже слуховые галлюцинации?
Но звуки не прекращались. Ольга осторожно встала и заглянула в кухню. От увиденного у неё всё внутри вскипело. Хозяйничала там сестра мужа, с которой у Ольги давно сложились натянутые отношения.
Анна, как обычно, чувствовала себя как дома: переливала суп в трёхлитровую банку, перекладывала котлеты в контейнер и держала в руках кастрюлю с кашей.
– Проблема с посудой?
Ольга прислонилась к косяку.
– Ты меня испугала! А ты почему дома?
– Я приболела. Смотрю — не зря осталась.
– Николай не предупредил, что ты дома будешь.
– А он знал? А как ты попала в квартиру?
– У меня ключ. Николай отдал.
– Так вот куда исчезает еда!
– Я же к брату прихожу, имею право.
– Только вот твой брат не работает, а деньги приношу я. То есть я кормлю не только мужа, но и тебя с детьми?
– Мне тяжело одной. Немного еды — это ведь не трагедия.
– Немного? Это ты так суп в банке называешь?
Ольга протянула руку:
– Верни ключи.
– Это Николай мне дал. Ему и отдам.
– Напоминаю, ты находишься в моей квартире и без моего разрешения. Полицию вызывать или уйдёшь сама?
– Сестру мужа? Из-за еды? Забирай свои ключи, раз такая прижимистая!
– Странно, что «прижимистый» суп ты к себе домой относишь. Продукты сами не покупаются. Аня, ты правда ничего не понимаешь?
– Я знала, что ты заносчивая, но не думала, что настолько. Ладно, забирай свою еду. Только теперь холодильник на замке держи.
– Ты даже не представляешь, насколько я это серьёзно говорю. Уходи.
– Я всё Николаю расскажу! Ему бы давно пора другую жену найти.
– Вот пусть и ищет. Только сомневаюсь, что ты ещё получишь хоть что-то с моей стороны. Устроились тут, на моём горбу.
Анна громко хлопнула дверью, швырнув ключи на стол.
Ольга, оставшись одна, наконец дала волю слезам. Она знала, что Анна нахлебница, но не думала, что до такой степени. Где это видано — чтобы золовка приходила и выгребала еду из холодильника чужой семьи?
Николай всё знал. И не только молчал, но и покрывал сестру, в то время как жена билась на работе и удивлялась его зверскому аппетиту. Терпению пришёл конец. Ольга вытащила с антресоли чемодан, в который когда-то приехал Николай, сложила туда его вещи, вызвала такси и отправила багаж в родительский дом мужа.
Свекровь встретила без слов. Она прекрасно знала характер своей дочери и поняла, что Ольга поступила верно. Правда, вслух она ничего не сказала — слишком уж боялась мужа, настоящего деспота. Когда раздался его крик, Ольга только покачала головой и уехала.
Вернувшись домой, она позвонила Николаю:
– Я подаю на развод. Живи теперь у мамы.
– Оль, ты серьёзно? Давай поговорим.
– Разговор окончен. Я больше не позволю собой пользоваться.
– Без меня ты не справишься! Через пару дней приползёшь!
– Увидим, – ответила она и повесила трубку.
Ольга почувствовала, как с плеч рухнуло тяжёлое бремя. Да, впереди много неизвестного, но она не боится. Она освободилась. Пусть будет трудно, но она справится. Потому что теперь её жизнь принадлежит только ей.
Вечером раздался звонок. На пороге стоял Николай с виноватым выражением. Он хотел обнять жену, но она отступила:
– Не стоит. Я сказала, всё кончено. Я не вернусь назад.
Он начал говорить, оправдываться, но Ольга остановила его:
– Уходи. Разговор окончен.
Она закрыла за ним дверь, прислонилась к ней и заплакала. Но это были слёзы не боли, а освобождения. Теперь она знала, что справится. Ведь она, наконец, начала жить ради себя. И обязательно будет счастлива.
