Аня спешила. До встречи с клиентом оставалось всего полчаса, а путь до офиса был неблизким. Размышляя, как бы сократить дорогу, она свернула в узкий переулок, утопающий в тени деревьев, надеясь сэкономить несколько минут. Вдруг слева донеслось тревожное поскуливание, перемешанное с яростным рычанием. За ржавыми баками у старой голубятни разыгрывалась сцена, похожая на уличную драку: стая из четырёх облезлых дворняг окружила рыжего пса с белой грудкой. Они рычали, делая угрожающие выпады, а на боку молодого пса уже была видна кровоточащая рана.
— Эй! — закричала Аня, сама поражаясь собственной смелости. — Убирайтесь!
Собаки на мгновение замерли, затем вожак, пёс с порванным ухом, оскалился и зарычал, приближаясь. Сердце Ани застучало в горле. Она нашла палку и стала махать ею, отгоняя собак.
— Пошли вон! — пыталась она звучать уверенно, хотя голос дрожал.
Но псы приближались. Аня закричала в отчаянии:
— Помогите! Кто-нибудь!
Прохожие равнодушно проходили мимо. Только рыжий пёс с надеждой смотрел на неё, а потом отчаянно залаял, словно моля о спасении. В этот момент у обочины затормозила старая машина. Высокий парень выскочил из неё, выхватил из багажника монтировку.
— Что происходит?! — спросил он.
— Их четверо! Сейчас загрызут! — выдохнула Аня.
Парень с монтировкой пошёл вперёд:
— А ну прочь!
Уверенный голос и угрожающая поза сделали своё дело: стая отступила. Рыжий пес дрожал, но не убегал. Он смотрел с благодарностью.
— Он ранен, — прошептала Аня, осторожно протянув руку. — Бедный малыш.
— Не бойся, — парень аккуратно поднял пса. — У меня машина, поехали в ветклинику.
Аня бросила взгляд на часы. Она опаздывала. Клиент, работа, босс… но она уже знала ответ:
— Едем. Я скажу, что заболела.
— Ты уверена? — он посмотрел серьёзно.
— Абсолютно.
Они уложили пса на заднее сиденье, Аня подложила шарф под его голову.
— Потерпи, малыш. Сейчас тебе помогут.
По пути Аня позвонила на работу. Босс был в бешенстве, но она не стала объяснять. Просто отключила телефон.
— Проблемы? — спросил парень.
— Бывают. Главное — жизнь, — ответила она.
Ветклиника была небольшой. Администратор бросилась к ним:
— Что с ним?
— Напали собаки, он ранен, — объяснил парень.
Пса направили в кабинет. Через несколько минут вышел врач:
— Укусы, обезвоживание, истощение. Но он выживет. Повезло, что вы рядом оказались.
Они узнали, что у пса нет ни чипа, ни ошейника. Аня вздохнула:
— Наверное, выбросили. А он такой умный.
Пока шла обработка, они сидели в приёмной.
— Ты часто спасаешь собак? — спросила Аня.
— Впервые. Услышал крик — и приехал. А ты смелая.
— Спасибо, но без тебя бы я не справилась.
Он предложил кофе. Разговор пошёл легче. Звали его Олег. Программист, любит лыжи и плохие комедии.
Через час врач вышел:
— Мы всё сделали. Теперь вопрос: что дальше с ним?
Они переглянулись. У обоих съёмное жильё, ограничения. Врач кивнул:
— Пока он у нас. У вас неделя, подумайте. Или приют — но они переполнены.
Они навещали его каждый день. Назвали Боем. Он поправлялся. На третий день Аня воскликнула:
— Смотри, он машет хвостом!
— И глаза у него умные, — добавил Олег. — Он всё чувствует.
Они ежедневно выгуливали Боя во дворе ветеринарной клиники, учили его простым командам, кормили с рук. Пёс оказался удивительно чутким, быстро всё схватывал, был ласков и покладист, несмотря на то, что пережил немало страха и боли.
Но дни шли, а выход из ситуации так и не находился. Когда до выписки остались считанные сутки, Аня, устав от безрезультатных попыток что-то придумать, произнесла:
— Может, дадим объявление: «Прекрасный пёс ищет дом и добрые руки»?
— А как мы узнаем, что руки и правда добрые? — с горечью ответил Олег. — Ты знаешь, сколько живодёров сейчас рыщет по интернету?
Они сидели на лавочке у здания клиники. Бой лежал у ног, уткнувшись мордой в Анины ботинки, будто сам всё понимал.
— Здравствуйте! — послышался хриплый, но доброжелательный голос.
Они подняли глаза. Рядом стоял пожилой мужчина в строгом пальто военного фасона. Усы торчали в стороны, а во взгляде читались спокойствие и доброта.
— Вы с этим псом каждый день тут, да? Я всё вижу. Я в парк через дорогу хожу, смотрю, как вы с ним. Молодцы.
— Вы тут живёте? — спросил Олег.
— Да, прямо вон в том доме, третий подъезд. Николай Петрович, в отставке, — представился он, кивнув.
Олег, не теряя времени, тут же спросил:
— Николай Петрович, а как вы относитесь к собакам?
Старик задумчиво потёр подбородок:
— Собакам? Всю службу с ними провёл — пограничные войска. Без них никуда. Верные, как никто. А что?
— Мы нашли его на улице, — объяснила Аня. — Напала стая. Мы его выходили, подлатали. Но домой взять не можем — у обоих съёмное жильё, и хозяева против животных. А завтра его выписывают…
— Вот как, — Николай Петрович присел рядом. Бой поднял голову и внимательно уставился на него, будто чувствуя, что решается его судьба.
— Эх, ладно! — хлопнул по коленям старик. — Беру. Один живу, сын в Канаде, внуки — туда же. А мне с кем поговорить нужно, да и не зря ж я во дворе километры каждый день наматываю. Собакам со мной не скучно будет.
Аня и Олег обменялись взглядами — неужели всё так просто?
— Вы уверены? Он молодой, активный, — с сомнением произнесла Аня.
— Мне шестьдесят пять, не девяносто пять, — усмехнулся Николай Петрович. — А двор у нас — собачье царство, все по вечерам с псами гуляют. Вливётся в компанию.
— Тогда договорились! — протянул руку Олег.
— Договорились! — пожал руку Николай Петрович.
В тот вечер им разрешили побыть с Боем подольше. Завтра его должны были отдать. И хотя решение было правильным, от осознания этого становилось особенно тяжело.
Пёс не отходил от них, ложился на колени, заглядывал в глаза, будто спрашивал: «Вы правда меня оставите?»
— Он всё чувствует, — прошептала Аня, гладя его по голове. — Он понимает, что мы прощаемся.
— Ты говоришь про него, как про человека, — усмехнулся Олег.
— А он и есть человек, просто в собачьем теле. Взгляни в его глаза. В них столько боли и любви.
Олег обнял её за плечи. За неделю они стали ближе, чем за многие месяцы с другими людьми. Всё — от ухода за Боем до разговоров на скамейке — сплело между ними особую связь.
— Мы сможем его навещать, — сказал Олег. — Николай Петрович не против.
— Да, но это уже будет не так. Он ведь стал для нас родным.
Бой в ответ лизнул её руку и жалобно вздохнул.
— Сегодня мне приснился сон, — вдруг признался Олег. — Будто мы с тобой живём в своём доме. Сад, зелень. А Бой — с нами.
Аня удивлённо посмотрела на него:
— Правда?
— Да. И было так хорошо. Спокойно. Надёжно.
Она опустила глаза, не зная, что сказать. Но всё равно наступило утро.
В восемь, как и обещал, пришёл Николай Петрович. В руках — новый ошейник и поводок.
— Ну что, Боец? — обратился он к псу. — Пойдёшь со мной? Скучать тебе не дам.
Бой переводил взгляд с Ани на Олега, будто ждал разрешения.
— Всё будет хорошо, малыш, — прошептала Аня, обнимая его. — Мы будем приходить к тебе. Часто. Очень часто.
Он по очереди лизнул обоих, тихо поскуливая. А потом пошёл за новым хозяином. Периодически оборачивался, глядя им вслед.
Когда они скрылись за углом, Аня заплакала.
— Он будет в порядке, — Олег обнял её. — Я чувствую.
— Я знаю, — всхлипнула она. — Просто пусто внутри. Без него.
— Тогда будем часто навещать. И, кстати, можно я тебя тоже навещать буду?
— А если скажу «нет»?
— Тогда я буду тебя случайно встречать возле дома Николая Петровича. Каждый день, пока не скажешь «да».
Аня засмеялась сквозь слёзы:
— Ты упрямый. Прямо как Бой.
— Может, потому мы и сдружились. Ну, так что, по кофе?
— Кофе — это хорошо. И да, навещай. Я не против.
Небо прорвало. Пошёл тёплый весенний дождь. Но они стояли под ним, не спеша уходить, понимая, что эта история — лишь начало.
Прошло пять лет. За это время многое изменилось.
Они поженились спустя год. Сначала снимали квартиру, потом переехали в собственный дом с садом. В том самом доме родился Мишка — круглолицый мальчуган с отцовскими глазами и мамиными щёчками.
О Бое они не забыли. Первое время навещали его каждую неделю. Потом реже — с переездом, работой, заботами. Николай Петрович встречал их, угощал чаем, рассказывал истории. А Бой — прыгал, визжал от счастья, вилял хвостом до головокружения.
Потом Аня забеременела, родила. Стало не до поездок, остались звонки.
И вот — апрель. Первый настоящий семейный выход. Мишка спал в коляске, ветер шевелил листья на деревьях. И тут — знакомый лай.
Они обернулись. По дорожке мчался рыжий пёс, седой на морде, но такой же — их. Бой. Следом — Николай Петрович с тростью, всё в том же пальто.
— Бой! — вскрикнула Аня.
Пёс врезался в неё, лизнул, повалил от счастья. Потом — к Олегу. Потом — к коляске. Осторожно заглянул внутрь. Мишка засмеялся.
— Знакомься, Бой. Это Мишка. Наш сын, — с улыбкой сказал Олег.
Пёс лизнул ладошку малыша.
— Переезжаю я, ребята, — тяжело сказал Николай Петрович. — Сын зовёт в Канаду. А Боя не взять…
— Мы его берём! — хором ответили Аня и Олег.
Теперь у них был свой дом. И место в нём было всегда — для одного рыжего друга, который однажды всё изменил.
