В том, что Андрей и Наталья однажды поженятся, сомнений не было ни у кого в их выпускном 11 «Б». Ещё с четвёртого класса Андрей взял шефство над худенькой Ташкой и с тех пор всегда был рядом — защищал, помогал, сопровождал её буквально до самого выпускного звонка.
Поэтому, когда они сыграли свадьбу уже на первом курсе университета, никто особенно не удивился. Даже родители, хотя и ворчали поначалу, всё равно поддержали молодых, в первую очередь с жильём — помогли и купили им двухкомнатную квартиру.
Молодая семья отнеслась к жизни серьёзно. Ребёнка сразу заводить не стали, решили сначала закончить учёбу. А вот кто первым появился в их доме, о том и пойдёт рассказ.
Родители и Андрея, и Натальи не держали в доме животных. Ни кошек, ни собак. Но сами дети всю жизнь тянулись к уличным дворовым псам и котятам, гладила их, подкармливали, иногда даже делились школьными завтраками.
Поэтому неудивительно, что, едва получив собственное жильё, они решили завести кота. Их выбор пал на сиамского котёнка — похожего на любимого героя из мультфильма про котёнка Гава, с яркими голубыми глазами и тёмной мордашкой. Очарованные этим трёхмесячным «пятнистым чудом», они назвали его Чумазиком. Вскоре имя сократилось до простого «Мазика».
Сначала всё было прекрасно. Но вскоре выяснилось, что очаровательный мультяшный образ и реальная кошачья натура — вещи разные.
Мазик оказался настоящим характерником. Он шипел на попытки погладить его, норовил ударить лапой, выпуская острые когти. Еду не просил, а требовал: хватал хозяев за одежду, тянул и при этом издавал возмущённое мяуканье, будто в глазах его мелькали синие искры. Получив своё, отворачивался к людям хвостом и демонстративно ел, будто одолжение сделал.
Со временем стало ясно: квартира принадлежала вовсе не им, а Его Сиамскому Величеству. Молодым оставалось лишь смириться с этой «арендой по милости».
Кот рос умным и изобретательным. Уже к восьми месяцам он перестал пользоваться лотком, выбрав унитаз, а вскоре ещё и научился смывать воду, с удовольствием нажимая лапой на блестящую кнопку бачка. Казалось, он гордился этим достижением.
Андрей и Наталья не переставали поражаться. То он требовал включить кондиционер, сидя под ним и жалобно мяукая в летний зной, то находил способы «дрессировать» хозяев. Вопреки мнению, что кошки лишены логики и ассоциативного мышления, Мазик демонстрировал невероятную смекалку.
Прошёл год. Молодые успешно сдали сопромат и, пошутив, что теперь пора и к следующему этапу, решили стать родителями. Так на свет появился Глеб — конопатый и вихрастый мальчишка, похожий на отца.
Но именно тогда у Натальи началась паника. На второй день после возвращения из роддома она разбудила мужа. Лицо её было напряжённым и испуганным.
— Андрюш, я боюсь кота! — прошептала она.
— Что? — Андрей опешил.
— Он сидел у кроватки Глеба, шерсть у него встала дыбом, а потом лапу потянул к малышу. Я его прогнала, заперла на кухне…
Из-за двери слышалось отчаянное мяуканье и царапанье. Андрей нахмурился:
— Вот же характер! Дверь ведь сломает…
Когда он выпустил кота, тот пулей бросился обратно к детской. Наташа в ужасе вскрикнула, но Андрей остановил её:
— Дай посмотрим.
Мазик и правда не нападал, а лишь смотрел на новорождённого, явно пытаясь понять, кто этот новый «котёнок» в доме. Он осторожно тянул лапку, когти не выпускал. Но Наталью не успокоить — она видела угрозу и повторяла одно: кота нужно убрать из квартиры.
Андрей пытался возразить:
— Наташ, да он нам как ребёнок был! Капризный, избалованный, но ведь наш…
Но жена была непреклонна. Её трясло от страха, и никакие доводы не действовали. Через полчаса Андрей с тяжёлым сердцем запер кота в переноске и ушёл из квартиры.
Наташа, прижимая к себе младенца, смотрела из окна, как машина увозит мужа с Мазиком прочь.
Весь день Андрей провёл в загородном доме друзей, куда и отвёз кота. Он уговаривал любимца, что здесь будет лучше: просторный участок, охота на мышей, свежий воздух. Но Мазик, как только оказался там, настороженно прижал уши и смотрел на хозяина долгим, пронзительным взглядом. Пару раз он даже тихо мяукнул с вопросительной интонацией, словно спрашивал:
— Мр-р-р?.. Я вам не семья?
На следующий вечер позвонил Сашка, владелец того самого особняка, куда Андрей отвозил Мазика. Голос его звучал виновато: кот исчез.
— Нашёл в сетке дыру… Не знаю, сам ли он её разодрал или кто помог, но с его когтями — кто его знает! — разводил руками друг.
По следам, отпечатанным на подмёрзшей земле и обрывающимся у трассы, было ясно: кот двинулся в сторону города.
А впереди — две крупные шоссейные дороги, десятки просёлков, транспортные развязки, частный сектор с собаками, которые разгуливают и сами по себе, и сбиваясь в агрессивные стаи. Двадцать девять километров — и это если ехать машиной, а не идти самому.
Для кота, выросшего в квартире, не знавшего улицы, шансов добраться до дома почти не оставалось.
Андрей лишь выругался сквозь зубы. Он понимал, что Наташа, со своим болезненно обострившимся материнским чувством, не виновата, что всё вышло именно так. В их «двушке» отдельное пространство для кота вряд ли бы нашлось, да и Мазик не потерпел бы изоляции — он слишком любил контролировать всё вокруг. Но это не избавляло от гнетущего чувства вины.
Так и пошли дни. Вскоре пришёл май с распускающимися деревьями и лёгкими платьями на улицах. Лето накрыло город тополиным пухом, а маленький Глеб уже уверенно сидел и начал осваивать манеж, ползая по нему как по арене.
В один знойный июньский день входная дверь вдруг начала странно глухо бухать — словно кто-то бился в неё тяжёлой мокрой подушкой.
— Андрю-у-уш! — крикнула Наталья из комнаты, где играла с сыном. — Сходи, посмотри!
Андрей, возившийся на лоджии, открыл дверь на цепочку — и обомлел. В щель юркнуло что-то худое, пыльное, ободранное и сразу же стремглав рвануло к манежу.
Наташа ахнула и выронила чашку с чаем. Перед ними, шатаясь, стоял их Мазик. Осунувшийся, в колтунах, но живой. Он поднялся на задние лапы, опёрся на край манежа и завёл моторчик так громко, что казалось, вибрировал весь воздух.
— Ма-азька… — у Наташи дрогнул голос.
— Ах ты оборванец! — Андрей подхватил кота, быстро ощупывая на предмет ран. К счастью, кроме истощения и грязи, ничего не нашёл.
Дальше действовали оба без слов. Помчались в ванную — отмывать и купать. Кот был грязен, покрыт блохами, и день выдался суматошным. Мыли, сушили, а Андрей потом ещё и съездил в магазин за кормом. Мазик, забыв про былую привередливость, умудрился стащить со стола кусок бородинского хлеба и слопал его целиком.
Андрей, не раздумывая, купил лучший на тот момент корм — французский «Royal Canin». Пока ездил, Наталья слала ему радостные сообщения:
«Мазик играет с Глебкой! Мазик мурлычет… Андрюш, ты помнишь, он ведь никогда так громко не мурлыкал? Это чудо!»
«Представляешь, он сходил в туалет, как будто и не было перерыва. Помнит, как пользоваться!»
Андрей возвращался домой счастливый, с чувством, что семья вновь в сборе. Теперь их было четверо: двое взрослых, маленький Глеб Андреевич и усатый нянь, который рядом с ребёнком забывал про когти и становился терпеливым и заботливым.
К тому же Мазик оказался самым надёжным стражем. Он рычал даже на бабушек и дедушек, если те подходили к внуку слишком близко. И старшее поколение, которое раньше было равнодушно к животным, невольно прониклось и тоже стало задумываться, не завести ли кого-то пушистого у себя дома.
Но главное — Наталья изменилась. Она, наконец, избавилась от чувства вины и перед мужем, и перед котом. Ведь в её сердце укрепилась простая истина: без кота в доме жизнь уже не та.
