Помню тот день, когда родители мальчика наконец решили выполнить своё давнее обещание — подарить сыну собаку. Долго искали подходящую породу и в итоге остановились на крошечной, забавной таксе, у которой как раз были щенки. Таксы вообще отличаются дружелюбным нравом, короткими лапками, милым хвостиком и длинными, почти волочащимися по полу ушами.
По указанному адресу семья попала в огромную квартиру, больше похожую на пентхаус. Заводчица выделила для собак две объединённые комнаты, и эта просторная территория была значительно больше всего их жилища, где семья ютится втроём. Мама и папа ходили по квартире, восхищаясь обстановкой, а восьмилетний мальчик…
Он носился за шустрыми щенками, хватал их на руки, смеялся, а глаза его сияли таким неподдельным счастьем, что мама только тяжело вздыхала. Цена за щенка была высокой, и ради него пришлось бы отдать почти все сбережения, которые она копила несколько лет на новую шубу. Но что значит шуба по сравнению с этими сияющими детскими глазами? Да ничего.
Поэтому мама тихонько сказала мужу:
— Ну перестань переживать. Шуба подождёт. Походит ещё мой старый пуховик, он ведь не такой уж плохой.
Папа смутился. Он чувствовал собственную вину — всё-таки его зарплата оставляла желать лучшего. Но, взяв сына за руку, родители потащили его от радостно суетящихся таксят и уже по дороге домой обсуждали, как разместить будущего питомца в их маленькой квартире, вмещающей только спальню, небольшую залу и тесную кухню-прихожую.
Забрать щенка нужно было через пару месяцев, когда малыши подрастут и перестанут зависеть от своей мамы — таксы по кличке Бони.
Осень к тому времени вступила в свои самые неприятные права — ночные ледяные дожди замерзали коркой на ветках и проводах, утром всё это хрустело под порывами ветра, а на земле образовывалась скользкая, коварная корка. Днём же всё таяло, превращая улицы в холодную грязную кашу. Неприятный ветер норовил добраться до костей.
В этот вечер, договорившись о встрече, они отправились за своим щенком. Пока добирались — стемнело. Фонари горели тускло, освещая летящую смесь снега, дождя и острого льда. Подъезд казался спасительным светлым островком тепла.
Родители уже вошли внутрь и позвали сына, но тот стоял на ветру и упорно не делал шаг вперёд. Мама раздражённо спросила:
— Что ещё? Ты же так ждал этого дня! Там тебя ждёт твой щенок!
Но мальчик не двигался. Он тянул маму обратно на улицу. Женщина вышла — и увидела…
В уголке, между стеной и дверью, дрожал крохотный серый котёнок с яркими оранжевыми глазами.
— Мамочка! — выдохнул мальчик. — Мы ведь не можем бросить его тут умирать!
— Нет, — строго сказал папа, тоже выйдя. — Мы уже заплатили задаток. Мы можем взять либо щенка, либо этого кота. Двоих — никак.
Мальчик выдернул руку, подбежал к дрожащему комочку и прижал его к себе.
— Ты, папа, договорился. Не я, — серьёзно сказал он. — Значит, тебе и объяснять. А я выбрал. Пусть будет он. Никакой собаки мне не надо.
И тяжело вздохнул, гладя котёнка, который уже устраивался поудобнее у него на руках.
Папа хотел возразить, привести логичные доводы… но мама его перебила. Она была доброй женщиной, как бывают только настоящие мамы. Она обняла сына, поцеловала и сказала мужу:
— Шуба уже не важна. И щенок — тоже. Поезжай, извинись. Объясни всё. Скажи, что мы не оставим умирать малыша под дверью. И ещё…
Она выпрямилась и уверенно добавила:
— И скажи им, что я горжусь нашим сыном!
Папа уехал наверх, а мама с мальчиком уже успели согреть котёнка, гладили его тёплое брюшко, а он, переворачиваясь лапками вверх, громко мурлыкал. Сын сиял счастьем.
Когда лифт снова открылся, папа вышел… и в его руках сидел маленький таксёнок! Щенок радостно тявкнул, сначала лизнул маму, потом папу, а потом, вытянувшись, лизнул и серого котёнка.
— Папа! — воскликнул мальчик. — Но как? Мы ведь не можем двоих!
Но отец не стал отвечать сразу. Он достал из кармана толстую пачку денег и протянул жене:
— Это — твоя шуба.
Мама растерялась:
— Как? Они что, вернули задаток? Ты там не ругался?
— Нет, — сказал папа. — Я объяснил, что наш сын нашёл у их подъезда замерзающего котёнка. Что вы сейчас стоите внизу и греете его. И что мы понимаем, что подвели их, и оставляем задаток. А они…
Он показал на щенка и на деньги.
Мальчик сиял:
— Теперь у меня два счастья! Сразу два!
Щенок пытался лизнуть котёнка, а тот блаженно мурлыкал. Мама улыбнулась:
— Два счастья — это ровно вдвое больше, чем одно.
— Где же мы их разместим? — растерянно спросил папа.
— Найдём место, — уверенно сказала мама.
Они вышли на злой, ледяной ветер, но теперь он казался совсем другим. В его завывании слышалась странная мягкость — будто он пел о надежде.
Надежде на то, что счастья не бывает много. Оно лежит прямо под ногами — надо лишь наклониться, поднять его… и согреть. Тогда оно обязательно засветится. И ты узнаешь: настоящее счастье — это то, чем делишься.
