Иногда так бывает: вроде бы только что наступил вечер, семья собралась за столом на обычный ужин — а оглянуться не успел… уже осень. Потом ещё миг — и за ней прошли десятилетия, словно мелькнули кадры ускоренного фильма.
А там подоспела и пенсия. Вся жизнь пронеслась, как машина за окном — быстро, почти не оставив шанса рассмотреть детали. Жены давно не стало, а дети… Что дети? У них собственные судьбы, свои заботы. Наведываются изредка, иногда привозят внуков — показать, не задерживаясь. Редко приезжают, но он всё равно ждёт.
И остался он один. По-настоящему один — к чему совершенно не был готов. Всю жизнь в движении, в делах, будто в непрерывно крутящемся колесе, и вдруг… колесо сбилось, а точнее — просто остановилось. И с тишиной пришла тоска.
Стали напоминать о себе болезни. Наверное, и раньше они были, но в суете будней на них никто не обращает внимания.
Но тяжелее всего оказались ночи. Бессонные, наполненные вопросами, от которых невозможно спрятаться. О смысле жизни. О том, зачем он жил все эти годы. Ради чего родился, трудился, растил детей, старел? Муравьи, пчёлы, птицы — все живут, продолжают род, заботятся о потомстве.
Так в чём же разница между человеком и ими? В чём смысл? К кому с этим пойти? У кого спросить? Эти мысли возвращались каждую ночь, не давая покоя.
В таком состоянии его и застала соседка с первого этажа — тоже вдова, прожившая немало одиночных лет.
— Ты чего у подъезда застыл, будто тебя приклеили? — удивлённо спросила она.
Мужчина словно очнулся. Он заметил, что стоит возле лифта, а рука зависла перед кнопкой вызова. Он медленно опустил её и тяжело вздохнул. Женщина посмотрела на него внимательнее и тихо сказала:
— Понятно. Пойдём ко мне. Чай попьём. И поговорим, заодно.
У неё на кухне они устроились за маленьким столом. Он достал из пакета небольшой вафельный тортик, купленный домой «к чаю». Горячий крепкий чай, уютное молчание хозяйки и приглушённый свет вдруг сделали его особенно ранимым. Слова сами начали срываться с губ.
Он говорил долго и сбивчиво. Сам не до конца понимая, что пытается сформулировать. Просто выпускал наружу всё накопившееся. Она не перебивала. А выслушав, предложила утром сходить с ней в одно место.
В приют. Большой городской приют, где в тесных клетках жили десятки бездомных кошек и собак. Деньги на корм и лекарства собирали по всему городу — кто сколько сможет. А вот работать там нужно каждый день.
А кто может позволить себе такую работу, когда семья, долги, заботы? Вот и держались там в основном пенсионеры, волонтёры, редкие отпускники.
От нечего делать и в надежде занять мысли, он согласился. Уже в восемь утра махал веником, таскал вёдра, чистил клетки. Потом гулял — то с собаками, то с кошками. Так и потянулись дни. Спокойно. Незаметно.
Главное — времени думать больше не оставалось. Возвращался он домой уставший, ужинал с соседкой — то у неё, то у себя — и сразу ложился спать. Когда и как они начали жить почти как семья, он и не понял. Да и значения этому не придавал.
Они пристраивали животных в добрые руки, радовались каждому удачному случаю. Освободится клетка — в неё вскоре привозили нового подопечного. И всё начиналось сначала. День за днём.
Даже редкие визиты детей и внуков теперь отходили на второй план. И странно — это перестало его расстраивать. Потому что в приюте его ждали. Ждали глаза, полные ожидания, надежды и радости.
Им нужна была ласка больше, чем пища. Они встречали его утром и провожали вечером. Приходили во сне. И мысли о бессмысленности жизни растворились сами собой.
Казалось — только сели с соседкой ужинать, а за окном уже зима. Вроде вчера отмечали первый год его работы в приюте — а прошло уже десять.
Одним солнечным весенним утром, когда ему исполнилось восемьдесят четыре, он, как обычно, подметал пол в приюте. За ним семенили коты, высоко задрав хвосты. Он ворчал на них, гладил — но сегодня они почему-то не отходили ни на шаг.
Вдруг закружилась голова. Он поставил метлу, вышел и присел на маленькую скамейку. Коты тут же вскарабкались к нему на колени, прижались. Кто-то тихо мяукнул. Он улыбнулся, гладя их тёплые спины, и посмотрел на яркое солнце. Ему было спокойно. Хорошо.
Через некоторое время подошла его подруга. Она увидела мужчину, сидящего с мягкой улыбкой и устремлённым в небо взглядом. Сначала замерла… потом вскрикнула и расплакалась.
Она опустилась рядом, и коты немного подвинулись. Взяла его руки — уже холодеющие — стараясь согреть их своим теплом. Коты перебрались и к ней. Один осторожно слизнул слёзы с её щеки.
— Он нашёл… — шептала она, словно оправдываясь перед ними. — Он нашёл свой смысл жизни…
