Жужа жила вместе с Петровной — пожилой, тихой женщиной, которая коротала свои дни в небольшой квартире на пятом этаже. Щенка она когда-то подобрала совсем крохотным и выкормила из бутылочки, как младенца. С тех пор Жужа и не представляла для себя иной судьбы: она ощущала себя не собакой, а почти человеком. Маленьким, рыжим человечком с хвостиком-бубликом и огромными глазами, в которых отражалась осмысленность и удивительное понимание мира.
Во дворе все знали Жужу. Никто и никогда не слышал от неё лая, рычания или агрессии. Она не гоняла котов, не ввязывалась в драки и не кусалась — ведь люди так себя не ведут, а она была уверена, что относится именно к ним. Соседи восхищались её кротким нравом и всегда ставили в пример. Петровна же души не чаяла в своей собаке, и именно рядом с Жужей она однажды и ушла — сидя на скамейке, с поводком в руках. Сердце подвело…
Жужа выла долго, не отходя от хозяйки, пока соседи не заметили беду. Родных у Петровны не оказалось, дальние родственники приезжать не захотели, и хоронили её всем домом. В суете, заботах и разговорах о поминках про Жужу словно забыли. А точнее — просто решили оставить её во дворе. Кто-то обронил фразу, что собаке нечего делать в пустой квартире, мол, на улице ей будет лучше, подкармливать-то не проблема.
Так Жужа в одночасье стала бездомной. Она подходила к тем самым людям, что ещё вчера ласкали её и хвалили, заглядывала в глаза, будто задавая немой вопрос. Но соседи отводили взгляд — у каждого находилась веская причина не брать её к себе. И Жужа решила, что, видимо, сильно провинилась. Только вот в чём именно — понять не могла. Ей и в голову не приходило, что дело не в ней, а в человеческой черствости.
Она ушла в самый дальний угол двора и там решила последовать за своей «мамой», раз стала никому не нужна. Корм и воду ей оставляли, но Жужа отказывалась. Соседи сделали вид, что ничего не происходит: собачка была слишком неудобным напоминанием о том, чего они предпочитали не замечать.
В одну из ночей Жужа поняла — конец близок. Она попыталась свернуться клубочком и уснуть, но что-то мешало. Маленькое, тёплое, беспомощное. Приоткрыв глаза, она увидела крошечного серого котёнка, который пищал и прижимался к её худому боку. Кто-то из жильцов решил избавиться от приплода и подбросил малыша ей. Котёнок нашёл сосок и начал жадно причмокивать.
Жужа растерялась, но оттолкнуть его не смогла. Она обняла его своим рыжим тельцем, начала вылизывать, и малыш быстро успокоился. «Значит, смерть подождёт», — будто решила Жужа и уснула, слушая тихое сердцебиение нового существа. А утром произошло невозможное — у неё появилось молоко.
Теперь Жуже пришлось жить дальше: искать еду для себя и своего приёмного сына. Драться и пугать она не умела, зато думала, как человек. Пока коты и собаки дрались за объедки, Жужа осторожно пробиралась к мусорным бакам и почти всегда находила что-нибудь съедобное. Так она выжила — и выкормилa котёнка.
Прошло полгода, и из хилого серого комочка вырос крупный кот, уверенный, что он собака. Как и его мама, считавшая себя человеком. Жужа учила его жизни по-своему — не по кошачьим и не по собачьим правилам, а так, как, по её мнению, поступают люди. И кот вырос странным: он действовал неожиданно, путая и котов, и собак, и быстро стал для них серьёзной проблемой.
История о собаке, выкормившей кота, разлетелась по дворам благодаря «бабкам на лавочке». И однажды весной во двор въехал чёрный джип. Из него вышла ухоженная женщина в дорогом платье — профессор, специалист по психологии животных. Она искала именно Жужу и её сына.
Одна из бабушек, пристыдив остальных, отвела гостью в угол двора. Профессор сразу поняла, что перед ней не просто животные. Она заговорила с Жужей тихо и уважительно, протянула руку. Жужа вдруг вспомнила Петровну и жалобно заскулила, прижавшись к женщине.
Через несколько минут Жужа сама пошла за профессором к машине. Следом, настороженно оглядываясь, прыгнул и кот. Иначе он просто не мог — он всегда шёл за своей мамой.
Через полгода профессор вернулась с книгой, ставшей бестселлером. На обложке были Жужа и её сын, теперь уже Чип. Люди узнавали их, сначала улыбались, а потом мрачнели и отходили в сторону. Потому что животные напоминали им о том, кем они могли бы быть — и кем не стали.
А Жужа и Чип теперь живут в тепле и заботе. И, пожалуй, эта история не столько о собаках и котах, сколько о людях. Хотя… о человеческой психологии, пожалуй, говорить не хочется вовсе.
