Том был самым обычным «ботаником» — тем самым человеком, который после университета растворяется в научной работе. Он много лет трудился в лаборатории экспериментальной физики. Если быть точным — два десятилетия. А затем…
Вдруг Том осознал, что жизнь проходит мимо. Дом — работа, работа — дом, и так день за днём, год за годом. Он долго размышлял и в итоге придумал выход. Взяв месячный отпуск, Том нашёл научную экспедицию, отправляющуюся в джунгли на поиски затерянного инкского города.
Экспедиция должна была длиться дольше его отпуска, но начальство всё же отпустило его на тридцать дней — слишком уж ценным специалистом он был.
Семье объяснить ничего особенного он не мог. Сорокапятилетний кандидат физико-математических наук, руководитель сектора секретной лаборатории, только повторял одно и то же:
— Я устал. Мне нужно сменить обстановку.
Жена и дети нехотя согласились, предварительно отправив его на консультации к психиатру и психоаналитику. Те выслушали Тома… и сами записались в экспедицию. Так что сами понимаете, насколько убедительным был его рассказ.
Через неделю самолёт с исследователями и оборудованием приземлился в аэропорту Канкуна. Оттуда группа на джипах добралась до точки старта, наняла несколько индейцев-проводников и двинулась вглубь джунглей.
Все прошли прививки, медицинские аптечки были укомплектованы — казалось, ничего страшного быть не должно. Разве что сами джунгли. Пробираться сквозь них оказалось сущим кошмаром. Скоро часть тяжёлого оборудования пришлось оставить в одном из лагерей — тащить его дальше через сплетения лиан, болота и бесконечные деревья было физически невозможно.
И вот однажды, во время короткой стоянки, к группе прибился детёныш оцелота. Худой до прозрачности, еле живой от голода. Но реакция проводников оказалась резкой…
Индейцы потребовали избавиться от малыша немедленно: по их верованиям, эти звери приносят беду.
Так что Тому пришлось вытрясти половину содержимого рюкзака, освободив место для котёнка. Он выпускал его ночью, гладил, разговаривал с ним, кормил. И постепенно маленький хищник, которого Том назвал Цел, начал воспринимать его как родного — слушался беспрекословно. Для него Том стал спасителем и единственным шансом выжить.
Так они шагали через джунгли. Две недели. Пока не вышли к бурной реке. Над ней висел старый подвесной мост, который раскачивался даже от лёгкого ветра. Проводники велели идти парами, друг за другом, не в ногу. Экспедиция вытянулась по всей длине этого хлипкого сооружения.
Руководитель сердился — Том никак не решался ступить на мост. Котёнок в его рюкзаке был в ужасе: он шипел, царапался, толкался так отчаянно, словно пытался спасти им обоим жизнь. Том всё пытался его успокоить. А остальные уже ушли далеко вперёд.
Начальник, потеряв терпение, приказал догонять группу, сам зашёл на мост, и в этот момент…
Мост, которому наверняка было сто или больше лет, рухнул целиком. В одно мгновение. Вся экспедиция — и проводники, и учёные — полетели в безумный поток.
Том остался на берегу один. Хотя… не совсем. За его спиной в рюкзаке спокойно сидел котёнок. Том открыл молнию, выпустил Цела и рассказал ему, что произошло. Казалось, малыш понимал — он тёрся о хозяина, пытаясь утешить человека, охваченного ужасом.
И правда, согласитесь: оказаться в самом сердце джунглей, без понятия, куда идти и что делать — причина более чем веская для паники.
Но котёнок настроения Тома вовсе не разделял. Он прыгал вокруг, весело, будто происходящее было приключением. Когда Том попытался пожурить его, напомнив, что они без пищи, без помощи и без дороги назад, Цел просто развернулся и спокойно пошёл в чащу, оглядываясь, словно приглашая его следовать.
И Том последовал. У него попросту не было выбора.
Оказалось, котёнок, сидя за его спиной все эти дни, внимательно наблюдал за путём. Он запомнил дорогу к лагерям экспедиции. И вывел человека обратно тем же маршрутом. Они шли неделями.
И всё это время Том разговаривал только с котом, который рос буквально на глазах. Цел сидел напротив и будто всё понимал. Каждое слово.
И ботаник Том, учёный, заведующий лабораторией, впервые в жизни…
Был по-настоящему счастлив. Что ещё нужно человеку? Немного еды, вода, костёр, палатка и собеседник, который слушает. А вокруг мир живёт, шумит, двигается.
Так они дошли до Тихуаны, где Том сообщил властям о гибели группы. В посольстве ему оформили документы и разрешили въехать в США.
Однако кота нужно было оставить. Цел принадлежал к исчезающему виду, занесённому в Красную книгу. Вывозить его из Мексики было запрещено.
Том сидел у аэропорта. Цел стоял на задних лапах и смотрел прямо в глаза. Взгляд был таким… таким живым, доверчивым, полным мольбы и тихого ужаса — вдруг Том сейчас исчезнет из его жизни навсегда.
Том не выдержал. Он не мог смотреть в эти глаза.
Он вздохнул, открыл рюкзак, вытряхнул сувениры, купленные для семьи, и сказал:
— Ну чего смотришь? Давай уже. Запрыгивай. Впереди длинная дорога.
Цел весело пискнул и юркнул в освободившийся рюкзак. Том подтянул лямки и двинулся дальше. Он старался избегать больших дорог, двигаясь от одной деревушки к другой, стучась в крайние хижины и прося немного еды и воды. Местные индейцы, не зная английского, сначала смотрели на него с подозрением: одинокий чужак с тяжёлым рюкзаком — что ему нужно? Но…
Стоило из рюкзака высунуться большому пятнистому коту, как глаза у жителей округлялись от изумления. После этого они неизменно бежали за шаманом или старейшиной. Те долго совещались, разглядывали Тома и его питомца, а потом шаман что-то бормотал, размахивал руками, словно отгоняя духов. И после этого Тому вручали проводника, еду и воду — как будто их сопровождала некая высшая сила.
Так Том и Цел двигались от селения к селению — и всюду люди встречали их с тем же удивлением и трепетом, словно видели не человека с котом, а посланников богов. Так они почти добрались до самой границы — до города Ногалес. Там последний проводник привёл их к полуразрушенному дому на окраине. Том с Целом устроились в крошечной комнате на продавленном диване. Тем временем проводник долго беседовал на своём языке с крупным, угрожающего вида индейцем, который то и дело бросал настороженные взгляды на странную пару. Он отвечал неохотно, явно сомневаясь в услышанном. Но когда проводник незаметно вложил ему что-то в ладонь, тот кивнул.
И неожиданно этот суровый человек заговорил на великолепном английском:
— Завтра ровно в семь утра будь готов. Мы пересечём границу. Сейчас я куплю всё необходимое. О деньгах можешь не думать. Лучше думай о тех, кто будет патрулировать с американской стороны.
Когда Том лёг спать, индеец долго сидел напротив, а рядом, не отводя взгляда, сидел выросший Цел. Они просто смотрели друг на друга — без слов. Так они просидели до самого рассвета.
Утром проводник отправился за покупками, и в назначенный час они бесшумно двинулись к границе.
Три дня они пробирались, скрываясь от мексиканских патрулей и беспилотников. Ночью ползли по земле, уходя от приборов ночного видения, которыми пользовались американские пограничники. Но стоило им оказаться по ту сторону границы, когда уже забрезжил свет городских трасс, индеец остановился, достал мобильный телефон и набрал номер.
— Сиди здесь и жди, — сказал он. — За тобой приедут.
Он почти не разговаривал за всё это время, и эти слова были редким исключением. Затем мужчина вытащил из кармана пухлую пачку денег и протянул Тому.
— Это — твои средства, — пояснил индеец. — Их собирали все деревни, через которые ты проходил. По идее я должен был оставить их себе, ведь я вёл тебя и твоего зверя через границу. Но я не возьму. Значит, они принадлежат тебе.
И, не дожидаясь реакции, сунул пачку Тому в карман.
Потом он коротко кивнул на рюкзак за его спиной:
— Он рассказал мне, кто ты.
Том опешил:
— Но я же просто физик.
— Человек редко знает о себе всё, — ответил индеец. — Если он выбрал тебя, значит, так и должно быть. Береги его. Он не просто кот — он часть твоей души.
После этих слов индеец просто развернулся и ушёл в темноту. Даже не попрощался.
Том вскоре оказался дома. Его встречали родители, жена и дети — счастливые, взволнованные. И когда Том открыл рюкзак и выпустил на пол роскошного красавца Цела, его восьмилетняя дочка расплакалась от восторга:
— Папа! Папочка! — она обнимала огромного полосатого кота, словно мягкую игрушку. — Ты прошёл через всё это, чтобы подарить мне такого чудесного котика! Ты самый лучший папа в мире!
Цел быстро стал любимцем всей семьи. Но ему строго запретили покидать дом и двор. И можете верить или не верить, но…
Он всё прекрасно понимает и ведёт себя как настоящий член семьи. А Том…
Том снова работает в лаборатории и параллельно пишет книгу — приключенческий роман. И тайком планирует новую экспедицию. От семьи, конечно, скрывает — они его в такую авантюру больше не отпустят.
Ведь они его любят и боятся потерять. И Цел любит его тоже.
А иначе и быть не может. И быть не должно.
