Галина Сергеевна с трудом открыла глаза. Часы показывали 6:45 утра. Через пятнадцать минут начнётся.
— Господи, когда же это закончится! — пробормотала она, надевая старенький халат.
Шум во дворе начался раньше обычного. Рекс, дворняга, уже носился по участку, царапая крыльцо и раздражающе лая, словно знал, что время пришло.
Галина выглянула в окно и увидела его. Большой лохматый пёс ждал у калитки. Она подумала: «Точно понимает, гад!» Минутная стрелка на часах медленно ползла к двенадцати. И вот ровно в 7:00, как по расписанию, Рекс сорвался с места и помчался к трассе.
— Сама, наверное, спит! А я из-за её животины не высыпаюсь третий день! — раздражённо шваркнула Галина чайник на плиту. — «Присмотритесь за Рексиком, он хороший», — передразнила она соседку. — Хороший, как же! Бегает за машинами, как сумасшедший! Когда-нибудь под колёса прыгнет! И мне потом отвечать.
Часы пробили семь. Рекс сделал стойку и с оглушительным лаем рванул к калитке. Галина едва успела открыть дверь — он сметал всё на своём пути.
— Вернись, дурная псина! — закричала она, но куда там. Рекс, уже сверкая хвостом вдали, мчался к трассе, где начинали двигаться фургоны и грузовики.
— Он когда-нибудь кого-то покусает, Галина Сергеевна! — соседка Зоя выглянула из-за забора. — А отвечать вам придётся.
— Сама знаю, — буркнула Галина. — Я в приют звонила. Сказали, через неделю могут забрать.
— В приют? — Зоя покачала головой. — Жестоко.
— А что делать? — Галина вздохнула, глядя вслед убегающему псу. — Я старая, чтобы за таким бегать.
Она вернулась в дом, налила чаю и присела у окна. Что-то грызло её изнутри. Чувство вины? Но почему? Этот пёс не был её выбором. Её навязали. Избавиться от него — самое логичное решение.
Чайник свистел на кухне, а Галина сидела, невидяще глядя в окно. Что-то подсказывало ей — с этим псом связано больше, чем кажется. Завтра, возможно, она проследит за ним.
Утро было промозглым. Галина Сергеевна одела старую куртку, натянув шапку до бровей. Без пятнадцати семь. Рекс всё ещё не осознавал, что утро настало. Он продолжал копать землю под кустом смородины.
— Ну, сиди там, сиди, — бурчала Галина. — Сейчас выясню, что ты за зверь и почему каждое утро с ума сходишь.
Часы медленно двигались к семи. Галина затаила дыхание. Рекс вдруг замер, поднял голову, как будто прислушиваясь к чему-то. Потом, как по команде, сорвался с места и помчался к калитке.
— Теперь-то я за тобой, — Галина, насколько позволяли её колени, двинулась следом.
Рекс двигался не просто беспорядочно, а целенаправленно, как будто знал, куда идти. Он добежал до старого тополя на обочине и там остановился, не сводя глаз с дороги.
Галина спряталась за деревьями и наблюдала. Что за странности? Пёс не гонялся за машинами, как она думала. Он просто сидел и терпеливо следил за каждым фургоном, проезжающим мимо. Когда один из фургонов подъехал, его уши насторожились, а хвост забился в землю.
Когда фургон проехал, он тяжело вздохнул — как человек! — и, опустив голову, медленно вернулся назад.
— Странно всё это, — пробормотала Галина, возвращаясь домой.
В тот день почтальон Ирина принесла пенсию. Галина, всё ещё под впечатлением утреннего наблюдения, решила расспросить её о бывших соседях.
— Слушай, Ириш, а ты ведь всех знаешь, — начала она, протягивая конверт на подпись. — Где раньше работала Клавдины?
— Которые съехали-то? — Ирина задумчиво постучала ручкой по сумке. — Так она на хлебозаводе трудилась. До самого сокращения. Сама хлеб развозила на фургоне. А что?
Галина почувствовала, как что-то ёкнуло внутри.
— Да просто. А маршрут её не мимо нас случайно проходил?
— Конечно мимо! Она ж каждое утро здесь на работу ехала. Бывало, остановится, поговорим немного. А пёс этот её всегда до поворота провожал. Забавный такой.
— Каждый день?
— Ага. Кажись, развод у них был нехороший, муж её выгнал. Она в город уехала, к сестре. Соседи говорят, что места в машине для пса не хватило. Она обещала вернуться, но вот…
Оставшись одна, Галина долго сидела на крыльце. Рекс лежал в будке, почти не видимый, только нос торчал.
— Эй… — тихо позвала Галина. — Иди сюда, чудо лохматое.
Пёс не пошевелился.
— Да брось ты, — Галина вздохнула. — Она не вернётся, понимаешь? Не вернётся.
Она встала и подошла к будке. Впервые протянула руку и осторожно погладила его шерсть. Рекс поднял голову и посмотрел на неё — его глаза были полны тоски, и у Галины сердце сжалось.
— Господи, да мы с тобой два сапога пара… — прошептала она. — Я ведь тоже после похорон Серёжи каждый день к окну ходила. Письма ждала. Хотя знала, что не придут.
Она села прямо на землю рядом с будкой, не обращая внимания на грязь. Рекс вздохнул и положил голову ей на колени.
Сосед через забор удивлённо крякнул, увидев эту картину, но Галина не замечала ничего вокруг.
— Мы теперь вдвоём, понимаешь? — шептала она, гладя тёплую голову на своих коленях. — Сегодня картошки нажарю. С мясом. Любишь мясо?
Рекс слабо вильнул хвостом.
Прошла неделя. Галина привыкла просыпаться без будильника — ровно в 6:45. Наливала себе чаю. Рекс убегал к трассе. Каждый день — один и тот же ритуал.
— Тебя приют больше не интересует? — спрашивала соседка Зоя, подозрительно щурясь через забор.
— Нет, — качала головой Галина. — Мы с ним поладили.
В то утро небо затянуло тучами, и надвигался дождь. Рекс был беспокойнее обычного, бегал по двору и принюхивался.
— Гроза будет, — вздохнула Галина, поглаживая его по загривку. — Может, останешься сегодня дома?
Но в семь часов, как всегда, пёс рванул к калитке. Только на этот раз в его движениях было что-то новое — отчаяние, почти безумие.
— Рекс! — Галина поспешила за ним, накинув плащ. Она знала — сегодня всё будет иначе.
Она едва поспевала за ним. Колени ныли, но Галина упрямо двигалась вперёд. И вдруг впереди послышался визг тормозов и отчаянный собачий лай.
Сердце Галины упало.
— Рекс! — закричала она, ускоряя шаг.
У обочины стоял белый фургон с логотипом хлебозавода. Водитель — молодой парень в форменной кепке — выскочил из кабины и что-то кричал. В канаве у дороги билась большая лохматая тень.
— Остановись! Стой! Это я! — кричал парень, пытаясь поймать собаку.
Рекс не узнавал его. Взбудораженный, с изумлённым взглядом, он метался по обочине, то подбегая к фургону, то отскакивая назад, к дороге. На асфальте замелькали фары приближающегося грузовика.
— Рекс! — закричала Галина, выбегая на трассу. — Назад!
Но пёс, одержимый отчаянной надеждой, рванулся прямо под колёса.
Всё произошло мгновенно. Визг тормозов. Крик Галины. Молодой водитель фургона, бросившийся наперерез собаке. Грузовик, вильнувший в сторону и замерший в метре от них.
Рекс, дрожащий, скулящий, оказался прижат к земле руками водителя фургона. Тот крепко держал его, что-то шепча на ухо.
— Всё хорошо, мальчик, всё хорошо, помнишь меня? Я Костик.
Галина, споткнувшись, опустилась прямо на мокрый асфальт рядом с ними. Дождь начинал накрапывать, холодный, колючий.
— Вы в порядке, бабуль? — водитель грузовика, грузный мужик с бородой, обеспокоенно склонился над ней.
— Жива, — прошептала она. — Рекс, как он?
Пёс постепенно успокаивался, перестал вырываться, уткнулся носом в колени молодого парня. Тот гладил его дрожащими руками.
— Это ведь собака тёти Раи, да? — спросил он, поднимая взгляд на Галину. — Я её сразу узнал. Я на хлебозаводе практику проходил, когда она там работала. Она меня всему научила.
— Где она сейчас? — Галина с трудом поднялась, опираясь на плечо парня.
Лицо парня помрачнело.
— В больнице. Инсульт у неё случился, сразу после сокращения. К сестре переехала, в Сосновку. Я навещаю иногда. Она всё про своего Рекса спрашивает, переживает.
Дождь усиливался. Они сидели прямо у обочины — пожилая женщина, молодой парень и большой лохматый пёс между ними. Грузовик давно уехал. Водитель фургона — Костя — рассказывал, что его перевели на этот маршрут только вчера. Что тётя Рая плачет каждый раз, когда он приходит, всё повторяет: «Как там мой Рексик? Не забыл меня?».
— А я что могу сказать? — вздыхал Костя. — Говорю: «Ждёт, не забыл». А она плачет.
Галина вытерла слёзы. Впервые за долгое время она плакала не от одиночества и жалости к себе, а из-за чужой боли, из-за верности собаки и старой женщины, которая тоскует о своём питомце.
— Это больница для престарелых, — продолжал Костя. — Там передержки для животных нет. Я бы забрал его, но у меня квартира и мама аллергик.
Рекс нашёл руку Галины и ткнулся в неё мокрым носом. От его шерсти пахло дождём и чем-то неуловимо домашним.
— Сколько километров до этой Сосновки? — вдруг спросила Галина.
— Километров тридцать, — пожал плечами Костя. — А что?
— Отвезёшь нас? — просто спросила она, поглаживая притихшего пса.
— Кого — «нас»?
— Меня и Рекса. — Галина решительно поднялась, опираясь на плечо парня. — Хватит ему ждать у дороги. Поедем сами, навестим его хозяйку.
Костя растерянно улыбнулся, потом кивнул:
— Конечно, отвезу. Завтра как раз выходной.
Рекс, будто понимая, о чём идёт речь, коротко гавкнул. Галина нагнулась к нему и тихо сказала:
— Видишь, и правда иногда возвращаются. Только не всегда так, как мы ждём.
Дождь лил всё сильнее, но они не замечали. Вместе, под одним зонтом, направились к фургону — пожилая женщина, молодой парень и пёс, который наконец-то нашёл того, кого так долго искал у дороги.
