Крысёныш
Крошечный крысёныш устроился в углу деревянного борта песочницы и с изумлением уставился на яркий огненно-оранжевый диск, медленно поднимающийся между многоэтажками. С каждой минутой вокруг становилось всё светлее.
Он видел такое впервые. Когда светящийся шар поднялся выше, смотреть на него стало невозможно — глаза защипало, и при каждом моргании на внутренней стороне век вспыхивало белое ослепительное пятно. От этого света становилось теплее, и прохладная утренняя сырость постепенно отступала.
Крысёныш вспомнил рассказы мамы-крысы. Она называла это чудо Солнцем.
«Так вот ты какое, Солнце», — подумал он, ощущая, как его шерстка нагревается и высыхает от росы.
Он появился на свет в подвале дома на окраине большого города. Гнездо было тёплым и уютным — мама устроила его в связке старых газет и журналов, туго перетянутых грубым шпагатом. Кто и зачем хранил эту макулатуру, крысёныш не знал, но для мамы это место оказалось лучшим. Он был не единственным детёнышем: рядом с ним росли ещё восемь братьев и сестёр.
В ту ночь мама впервые вывела их наружу, чтобы показать дорогу к мусорным контейнерам, где, по её словам, можно было раздобыть еду.
Поначалу всё шло спокойно. Они выбрались через щель между бетонными плитами и просевшим асфальтом. Мама бежала впереди, а выводок неуклюже следовал за ней.
Но, едва они перебежали дорогу, из-за угла вырвалось нечто рычащее, и всё вокруг залил яркий свет. Мама пронзительно пискнула — это был сигнал опасности.
Крысята бросились врассыпную, как их учили, и понеслись кто куда. После слепящего света перед глазами оставалось лишь белое пятно, и ориентироваться было невозможно.
Крысёныш мчался наугад, пытаясь уйти подальше от страшного чудовища. Спустя время он начал различать контуры и увидел наклонённую палку, по которой и побежал. Но палка под его весом начала опускаться, потеряла равновесие, и малыш соскочил вниз, а её конец резко взмыл вверх.
Он пробежал ещё немного и уткнулся в стену. Повернул, снова побежал — опять стена. Снова поворот и снова преграда.
Крысёныш мчался без остановки, снова и снова натыкаясь на преграды. Сил оставалось всё меньше.
Наконец, в очередной раз упершись в стену, он остановился. Рычания больше не было слышно. Сердечко колотилось так быстро, будто готово было выскочить из груди. Забившись в угол, он огляделся.
Между домами начинало светлеть утро…
Котёнок
Он родился у мамы-кошки в продуктовом магазине, тесно прижавшемся к жилой девятиэтажке.
Их домом стала большая коробка. В ней жила дружная семья: мама и пятеро котят — два брата и две сестры. Все были разной окраски, но он один выделялся — чёрный, с белым «галстуком» на груди и аккуратными белыми «носочками» на лапках. Его длинные белоснежные усы особенно красиво смотрелись на тёмной мордочке.
Когда котята подросли, они начали вылезать из коробки и играть. Выгибали спины, задирали хвосты и смешно нападали друг на друга боком, затевая весёлую возню с борьбой и лёгкими покусываниями.
Со временем мама стала уходить всё чаще и возвращалась всё позже. А однажды она не вернулась вовсе. Котята жались друг к другу, ждали её, хотели молока, но мама так и не появилась.
К ним пришла продавщица Марина. Она взяла всех котят на руки сразу, гладила их и плакала — слёзы падали на мягкие шкурки. Ей было бесконечно жаль малышей, оставшихся без мамы.
Марина аккуратно уложила котят в коробку и вынесла в торговый зал. Она надеялась, что добрые люди заберут их по домам, и в новых семьях появятся любимые питомцы.
В тот же день по улице мимо магазина пронёсся лихач на дорогой блестящей машине. Мама-кошка как раз бежала к своим котятам.
Она не успела.
Водитель её не заметил, да и удар заглушила громкая музыка из автомобиля.
От столкновения кошку отбросило к обочине. Боль пронзила тело, лишая сил. Она попыталась подняться — не вышло. Тогда кошка поняла: она умирает.
«Котята… я должна к ним… Я мама…» — мелькнула мысль.
Собрав остатки сил, она поползла. Тянула лапы вперёд, цеплялась когтями за шершавый асфальт, подтягивая израненное тело.
До входа в магазин оставалось совсем немного, но силы уходили с каждым движением. Кошка опустила голову на вытянутую лапу. В её глазах заблестели слёзы. Тело задрожало — и всё стихло.
Она ушла.
Туда, где нет боли.
Туда, где когда-нибудь встретит своих повзрослевших котят.
Вовка
Ему было почти четыре. Вовка рос единственным ребёнком, и именно это sometimes делало его немного грустным. Родители, конечно, старались уделять сыну как можно больше внимания, но постоянно находиться рядом они не могли — взрослым нужно было работать, чтобы в доме было всё необходимое.
По выходным они часто гуляли всей семьёй: ходили в парк, ели ледяное вкусное мороженое, катались на каруселях, выбирались в кино на мультфильмы или добрые фильмы. Всё было хорошо, но этого Вовке всё равно было мало. Ему хотелось большего — настоящего Друга. С буквой «р» у него пока выходило не очень, поэтому на одной из прогулок он решительно заявил, что ему срочно нужен «Двуг». Родители переглянулись, улыбнулись и не смогли сдержать весёлые искорки в глазах.
В детском саду у Вовки были приятели, и с ними он играл с огромным удовольствием. Но его огорчало одно — всех этих друзей нельзя было взять домой. Особенно он скучал по Димке, с которым они строили целые крепости из кубиков. Когда Вовка попросил маму забрать Димку к ним, она объяснила, что тогда его родители будут сильно скучать. Вовка задумался и честно ответил, что не хочет, чтобы кто-то плакал, и пусть тогда Димка остаётся со своей семьёй.
В тот день мама, как всегда, забрала Вовку из садика, и они неспешно шли домой. Мама расспрашивала сына, как прошёл день — что он ел, чем занимался, что нового узнал. Вовка весело и подробно всё рассказывал, щебеча без умолку.
По дороге они остановились у песочницы. Мама достала ведёрко и совочек, а Вовка тут же принялся лепить песочные куличики. Так они каждый вечер коротали время, ожидая папу с работы, который немного задерживался.
И тут Вовка заметил в углу песочницы маленького крысёныша. Тот спокойно умывался, потирая лапками мордочку, словно ничего необычного вокруг не происходило.
Вовка обрадовался и осторожно взял крохотное тёплое тельце на ладонь. Крысёныш почувствовал тепло и удивлённо уставился на мальчика блестящими глазками-бусинками.
Вовка расплылся в улыбке и радостно крикнул:
— Мама, смотли! Я нашёл себе двуга!
Мама оторвалась от телефона, и если сказать, что она была потрясена, — это ничего не сказать. На её лице за секунду сменились страх, отвращение и паника за сына. С трудом сдерживая себя, чтобы не закричать и не убежать, она прошептала:
— Вовка, пожалуйста, отпусти эту гадость…
— Это не гадость! Это мой Двуг! — уверенно заявил Вовка.
В этот момент подошёл папа. В одной руке он что-то прятал за спиной, как делал всегда, когда готовил сюрприз. Мама тут же обратилась к нему, как к последней надежде:
— Толя, скажи ему, чтобы он отпустил эту крысу! Она может быть больной!
Вовка нахмурился, спрятал руку с крысёнышем за спину и заявил:
— Не отдам! Двузей не отдают!
Глаза мальчика наполнились слезами. Папа понял: если сейчас запретить, можно навсегда разрушить в ребёнке веру в дружбу и справедливость, хоть с мамой и будет непросто.
— Наташ, давай не будем пугаться раньше времени. Мы поедем в ветклинику, проверим крысёныша, сделаем всё, что нужно. Тем более, повод у нас двойной, — сказал папа и достал из-за спины сюрприз.
На ладони сидел очаровательный чёрный котёнок с длинными белыми усами, аккуратным «галстуком» на груди и белыми «носочками» на лапках.
— А как они будут жить вместе? Они же враги! — выдохнула Наташа, уже понимая, что сдаётся.
— Они ещё малы и не знают, что такое враги, — спокойно ответил папа.
— Урааа! — закричал Вовка. — У меня будет слазу два двуга!
Поездка к ветеринару показала, что оба малыша абсолютно здоровы. Для крысёныша купили просторную клетку, а для котёнка — лоток и наполнитель.
Вовка ушёл в свою комнату с новыми друзьями, сияя от счастья. Анатолий подошёл к Наташе и обнял её:
— Прости, я не мог иначе. Теперь нас пятеро.
Наташа мягко отстранилась и, глядя в его глаза, сказала:
— И зачем нам столько зверья? У нас ведь совсем скоро появится маленькая девочка.
Анатолий подхватил её на руки, закружил по комнате и поцеловал, улыбаясь самой счастливой улыбкой.
