Искорка сама подставляла свою гибкую кошачью спину под летящие камни. Собака, с которой она дружила, уже целый день лежала на теплом люке, не вставая. Кошка же решила ее защитить от летящих в нее камней.
«Ну давай, кидай, ну же, — говорила она шипя и скалясь, — я все стерплю, но в подворотне тебя, гаденыша, все равно подловлю».
«Каждый может бросить камень, — думали кошка с собакой. — А вот приласкать и покормить – слабо».
Никитка не останавливался и кидал камушек за камушком, выбирая каждый раз побольше. Кошка Искорка злилась и издавала кроткие писки, которые веселили мальчика.
Пятилетнего Никитку этому научил папа. Он показывал сыну, как нужно бросать камушки, чтобы они попадали в цель и что нужно брать побольше и поострее.
«Чем бы дите не тешилось, лишь бы не плакало», — так говорил мужик, называемый отцом.
В это время рядом гуляла молодая мама с маленьким ребенком. Она не выдержала и вмешалась.
«Что же из вашего сына вырастет, если вы для забавы выбираете животных? Они все стерпят, ведь им не привыкать терпеть. Вся их жизнь состоит из сплошного терпения».
Мужик стал красным и ушел с сыном. Наверное, осталось у него хоть какое-то стеснение. Искорка прижалась к своей подруге и продолжила ее греть.
«Не волнуйся в мире много дураков. Но мы с тобой все переживем, а этого я обязательно накажу, как представится случай – ведь оно каждый вечер возвращается домой так, что его слышно на весь двор, когда орет: «Людка, ставь чайник!»
И кошка воплотила в жизнь свой план мщения, оставив красные кровавые полосы на морде мужика. А тот даже потом вспомнить не мог, кто его так разукрасил, к тому же, темно было.
Это подобие человека ничего не помнило и не соображало еще несколько дней. Но, вероятно. У него где-то что-то отложилось в подсознании, камушки оно бросать перестало и своего детеныша от этого тоже отучило. То ли боялся Господнего наказания, то ли Искорка вправила ему мозги когтями.
